Правила жизни (сборник). Януш Корчак

нему приспособятся. Ребенок на ходу осваивает пространство физическое (дом, двор, улица и т. д.) и пространство коммуникативное, то есть налаживает контакт, с одной стороны, со сверстниками, а с другой стороны – со старшими. И это нередко болезненный опыт. Ему, например, только предстоит столкнуться с тем, что для большинства взрослых он всего лишь неполноценное и сильно ограниченное в правах существо. Даже для близких, что уж говорить о чужих!

      Ну а сами взрослые, похоже, напрочь забыли о том, что они чувствовали, когда были маленькими. Чтобы синхронизировать свое сознание с детским, надо как минимум взглянуть на ту или иную ситуацию со стороны ребенка, ощутить, что он чувствует. Но где этому учат? И вот вчерашние дети уже повторяют то, слышанное когда-то от старших. Воспроизводят те же стереотипы и зачастую демонстрируют полную глухоту уже по отношению к своим собственным детям.

      Повесть «Когда я снова стану маленьким» и эссе «Правила жизни» были написаны с разницей в пять лет, в 1925 и 1930 годах соответственно. Это относительно мирные годы для Европы, передышка между двумя мировыми войнами. Януш Корчак, к тому времени уже очень известный педагог, писатель и публицист, наконец может заняться тем, что он любит больше всего. Он целиком погружается в работу интернатов «Наш дом» и «Дом сирот», активно разрабатывает и применяет то, что в наши дни называют новаторскими педагогическими методиками. На самом деле он просто постоянно общается с детьми, наблюдает и анализирует. Он убежден, что «воспитания без участия в нем самого ребенка не существует». Вместе с интернатскими детьми Корчак создает систему самоуправления, разрабатывает кодекс поведения и суд чести, в котором ему и самому случается держать ответ. Это сложный, непроторенный путь. Работа с детьми, как и любое интенсивное общение, – вещь летучая, требующая постоянной концентрации и рефлексии. Калейдоскоп эмоций и разнонаправленных мыслей, постоянная смена планов восприятия – всё это очень трудно удержать в сознании, а тем более обобщить, осмыслить. Одна из работ Корчака, посвященная именно фиксации педагогического процесса, так и называется – «Моменты воспитания» (1919).

      Принцип научного подхода остается неизменным с незапамятных времен: любой опыт должен быть осмыслен и проверен на практике. В условиях постоянного педагогического процесса этот цикл неимоверно ускоряется, и чтобы золото наблюдений не превратилось в черепки, его надо сразу пускать в дело. Вот и о «Правилах жизни» он говорит: «Это не повесть и не школьный учебник, а научная книга».

      Дети открыты всему миру и очень уязвимы. Корчака очень волнует повседневная жизнь ребенка, его беззащитность. А главное – то, что любые события, которые с человеком происходят в детстве, накладывают на него отпечаток и в конечном счете формируют личность.

      Как-то я спросил в классе, кем кто хочет быть. Один мальчик сказал:

      – Волшебником.

      Все засмеялись. Мальчик смутился и прибавил:

      – Я буду, наверное, судья, как мой папа, но ведь вы спрашивали, кем я хочу быть?

      Именно такой вот смех, а затем и прозвища приучают к неискренности и скрытности.

      Корчак хочет предупредить, подсказать, как себя вести в той или иной ситуации. И берет для этого весь свой жизненный и педагогический опыт.

      В «Правилах жизни» он идет от примеров: рассматривает разные стороны жизни, типичные ситуации, затруднительные для большинства детей. Например, как вести себя с младшими братьями и сестрами. Или с бестактными взрослыми гостями. Немного прямолинейно, но очень наглядно.

      Если «Правила жизни» рассчитаны скорее на детей, то повесть «Когда я снова стану маленьким» – на взрослых. Она в буквальном смысле о том, как взрослый человек оказывается в своем детстве. Начинается всё как в сказке: человек устал от взрослой жизни и очень хочет стать ребенком. И вдруг его желание неожиданно исполняется.

      Я никому не говорю, что был взрослым, – делаю вид, что всегда был мальчиком, и жду, что из этого выйдет. Всё мне как-то странно смешно. Смотрю и жду.

      Итак, он снова ребенок, его родители живы и молоды, он ходит в школу, общается со сверстниками. И получает всё, что причитается ребенку. Прежде всего, свежий взгляд и обостренный интерес к жизни в любых ее проявлениях: его, как и других мальчишек, занимает ледоход на реке, уличное движение, люди, животные и так далее. А то ведь взрослые нелюбопытны.

      Но в то же время герой имеет возможность оценивать всё через свое знание жизни. Трезвость и зрелый ум сосуществуют в нем наряду с обновленной, детской непосредственностью. Только он лишен спасительной детской забывчивости и незлопамятности. Его разум фиксирует то, что недоступно детскому восприятию. Это позволяет ему присутствовать одновременно в двух мирах – взрослом и детском. И дает уникальную возможность видеть всё из положения ребенка. А еще у него нет иммунитета старшинства. Он беззащитен перед взрослыми. Иначе какой смысл в таком испытании?

      За 30 лет до повести «Когда я снова стану маленьким» вышел фантастический роман Герберта Уэллса «Машина времени», в котором герой тоже исполнил древнейшую мечту человечества – побывать во вчера