Батальон прорыва. Сергей Нуртазин

вооруженного ножом, у раненого пограничника было мало. А тот уже был рядом. Бондаренко нащупал позади себя ножку стула. Ухватив её здоровой рукой, он ударил немца по плечу, а затем несколько раз по голове. На помощь ему подоспели пограничники. Они-то и помогли ему связать пленного. Скоморохов подошел к слуховому окну чердака, снял фуражку, высунул руку, помахал. Из-за мешков с песком показались фигурки в зеленых фуражках. С криком «ура!» пограничники побежали к дому.

      Они уже были рядом, когда раздались выстрелы. Пограничники попадали на мостовую. Стреляли из окон и подвала соседнего дома с другой стороны улицы. Скоморохов приказал:

      – Всем вниз! Пулеметы на эту сторону! Быстро! Огонь по окнам!

      Пограничники не мешкали. Надо было выручать товарищей. Пулеметные очереди отогнали немцев от окон, но выстрелы автоматов из подвала не давали подняться бойцам на улице.

      Скоморохов выругался:

      – Твою мать! Пулеметами их из подвала не выкуришь, надо гранатами.

      К Скоморохову подошел круглолицый, крепко сложенный пограничник.

      – Товарищ младший лейтенант, разрешите мне. Я их стороной обойду, там непростреливаемое пространство. Мне бы гранат только, и не давайте немцам из окон высунуться.

      – Не бойся, прикроем и гранат дадим. Ты только выкури этих паразитов из подвала.

      Пограничник улыбнулся.

      – Вы не сомневайтесь, товарищ младший лейтенант, выкурю.

      Скоморохов еще не успел запомнить всех доверенных ему бойцов, а потому спросил:

      – Как фамилия?

      – Журбин… Сергей.

      – Действуй, Журбин Сергей, вся надежда на тебя.

      Спустя пять минут пограничник уже полз вдоль стены дома, где засел неприятель. Захваченные у немцев пулеметы били по дому, не давая им вести огонь из окон. Скоморохов напряженно следил, как Журбин подполз к узкому подвальному оконцу, из которого строчил автомат, вырвал чеку, бросил гранату внутрь. За первой гранатой последовала вторая. Пограничники Скоморохова ринулись в атаку, за ними поднялись те, которые были на улице. Двое из них так и остались лежать на холодных камнях мостовой. Остался лежать у подвального оконца и пограничник Журбин…

      Когда с немцами в здании было покончено и две группы снова соединились, оказалось, что из двадцати двух бойцов, способных вести бой, осталось тринадцать. С ними Андрею Скоморохову предстояло идти дальше. Он распорядился оставить в доме пленных немцев и раненых пограничников. Бондаренко оставаться отказался:

      – Не можно мени залишатися, мени трохи дряпнуло. Товарищ младший лейтенант, дозволите йти з вами. Я и стриляти можу. Ось пальци ворушаться.

      Рана действительно оказалась несерьезная, пуля лишь царапнула плечо. Андрей отказать не смог, а потому дальше пошли вместе.

* * *

      Отбив у немцев ещё один дом, они двинулись дальше. Впереди была площадь. Пограничники приготовились к атаке, когда им навстречу с грохотом и ревом