Мюнхэ. История Сербии / история «Хостела». Братья Швальнеры

и заканчивая подъёмом с правой ноги каждое утро.

      Снова смех.

      – Сколько времени вы планируете посвятить съёмкам?

      – Больше времени ушло на подготовку и пробы в Америке. Думаю, что весь материал отснимем максимум за месяц.

      – Когда вы вылетаете? Группа летит с вами?

      – Да, это произойдёт сразу после того, как вы отпустите меня, господа журналисты.

      – Почему, если съёмки будут проходить в Чехии, ваш билет заказан в Сараево?

      – Вы задаёте вопросы, не относящиеся к фильму. Благодарю вас, пресс-конференция окончена…

      – Последний вопрос. Каково рабочее название фильма?

      – «Хостел».

      – Но почему «Хостел»?

      – Могут быть у режиссёра профессиональные тайны? Не загоняйте меня в угол, господа, вы снижаете рейтинг фильма в глазах будущих зрителей.

      В аэропорту вся съёмочная группа была спустя час. Впритык успев на регистрацию, наскоро попрощавшись с жёнами и детьми, сотрудники Юнивёрсала и актёры заняли места в зафрахтованном самолёте, который вылетел без задержки – в 17:40.

      Вечером в аэропорту Сараево их встретили, как и договаривались, люди Драгана. Сам он не приехал – было поздно, да и работы сегодня никакой не намечалось. Планировалось разместиться в отеле и отдохнуть, чтобы утром, с места в карьер, приступить к работе.

      Около 11 часов несколько чёрных мерседесов и один матовый микроавтобус той же фирмы были у ворот гостиницы. Драган вышел из машины, чтобы поприветствовать американских коллег.

      – Рад видеть вас на сербской земле, дамы и господа, – он протянул руку Элаю. Они тепло поздоровались.

      – Когда в последний раз сербы говорили это американцам? – горько пошутил Дерек Ричардсон, исполнитель одной из главных ролей.

      – Кто старое помянет, тому глаз вон, – отмахнулся Драган и жестом пригласил гостей усаживаться по машинам. Они с Ротом ехали вместе.

      – Послушай, – спросил Драган, когда они остались в машине вдвоём. От водителя пассажиров, сидевших на заднем сиденье, отделяло плотное воздухонепроницаемое стекло. – Они знают, кто я такой?

      – Нет. Это посеет панику среди моих коллег, а мне с ними ещё работать. Сам понимаешь…

      – Но как ты им потом всё объяснишь?

      – Как знать, может, ещё и не придётся. Меня больше занимает другой вопрос.

      – ???

      – Ты не боишься, что после съёмок с бизнесом придётся покончить? Начнётся резонанс, общественное внимание… Шила в мешке не утаишь.

      – Нет, не боюсь. Здесь есть несколько причин. Во-первых, без надёжных контактов с местной полицией и Интерполом я не смог бы столько лет содержать и обслуживать столь… специфический проект. Причём связи уходят корнями очень глубоко – настолько глубоко, что вырвать их не получится, это подорвёт всю подземную древесную систему. А, во-вторых, даже если что-то и случится, что маловероятно, то жалеть об этом я не стану. Всё это на протяжении последнего года я делал во имя одного человека, а его больше нет.

      – Дай угадаю. Его