Болотница. Татьяна Мастрюкова

Семь вёрст не крюк для бешеной собаки, – отрезала она. – И папе позвоним заодно.

      По правде сказать, я не сильно сопротивлялась. Погода стояла отличная, самое оно погулять. Хоть какое-то разнообразие.

      На выезде из Анцыбаловки валялась знакомая псина. Мы с мамой попытались привлечь её внимание свистом, но не добились никакой реакции. Даже хвостом не шевельнула.

      Вот терпеть не могу таких собак, про которых не поймёшь, что у них на уме. Вроде не трогает тебя, но где гарантия, что она просто равнодушная, а не ждёт удобного случая, когда ты потеряешь бдительность? Эта рыжая псина, правда, даже глаз не открывала, но могла ведь слышать и чуять. К тому же она не какая-то мелкая шавка, а здоровенная собака.

      Мы с мамой шли не спеша, наслаждаясь природой. Дорога извивалась, петляя, между деревьями, то ухая вниз, в овраг, то достаточно ровно проламываясь через чащу, и быстро по ней идти всё равно бы не получилось. Дорога была не сильно разбитая, скорее всего, папина машина за долгое время была единственным автомобилем, воспользовавшимся этим путём. Когда-то здесь ездили грузовики, тракторы, но всё это осталось в далёком прошлом.

      Наконец, деревья стали редеть, лес отступил, показалось засеянное поле, и на солнце засверкали крыши домов. Перед нами предстало Зелёново.

      Это было тоже, между прочим, не сильно оживлённое место, но здесь лаяли собаки, у кого-то играло радио, у чьего-то забора валялся на боку сравнительно новый трёхколёсный велосипед. И чем ещё Зелёново значительно отличалась от Анцыбаловки – в деревне было уже целых две улицы, и жилых домов значительно больше.

      В самом центре деревни стоял дощатый домик, щедро выкрашенный синей краской, с большой вывеской «МАГАЗИН». Дверь была распахнута и подпёрта кирпичом. На прибитой прямо к стене доске жалко белели обрывки газеты, очевидно, районной, и пара от руки написанных объявлений.

      Я достала телефон. Связь была слабенькая, но была. А вот с выходом в интернет вообще непонятно что: сигнал показывался будто устойчивый, но ровно до того момента, как я пыталась зайти хоть куда-нибудь, хоть в почту, хоть в поисковик, хоть в «Вайбер», хоть «ВКонтакте». Сообщения не отсылались. Ну что же за места здесь дурацкие!

      Едва мы переступили порог магазина, где было чуточку прохладнее, чем на улице, и слегка сумрачно, мама тихонько пихнула меня локтем и показала глазами: «Вон девочка твоего возраста. А ты боялась, что вообще детей нет!»

      – Очень мне это помогло, – пробурчала я. – А ещё за сто километров у меня вообще была бы огромная компания!

      – Ой, не придирайся, бука, – хмыкнула мама, не собираясь вступать со мной в спор.

      Девочка была, но вовсе не моя ровесница, а чуть помладше, и какая-то неопрятная. Длинные волосы кое-как затянуты непонятного цвета резинкой, застиранный сарафан уже маловат, голые ноги все покрыты царапинами и разводами грязи. Мне она сразу не понравилась. И то, как она исподлобья смотрела, и то, как в ответ на мамину приветливую улыбку невежливо отвернулась. И то, как она расплатилась