Вечность. Дмитрий Павлович Шишкин

елосложения, одетый в деловой костюм, старался быть предельно конкретным и кратким.

      – А какая… Какая вам разница? – Виктория нервно скомкала в запотевшей ладони салфетку.

      – Мне нужен максимум информации: это значительно упростит задачу. Учитывая особенности ситуации, я могу предположить, что это близкий родственник, бессмертный и, естественно, богатый. Вопрос, скорее всего, в наследстве. Зная степень родства, я буду готов задать другие интересующие меня вопросы – и получить исчерпывающие данные, – мужчина проговорил это так, словно ему приходилось ту же самую фразу произносить ежедневно. Впрочем, вполне возможно, что именно так оно и было.

      – Но… – растерянно протянула женщина, – можно же как-то… наверное… покорректней?

      – Вы убийство заказывать будете? Или в клуб ценителей морали пришли? – мужчина говорил достаточно строго, чтобы понять, что дальнейшие пререкания крайне нежелательны, но уголками губ он улыбался.

      – Бабушка, – женщина с вызовом подняла на собеседника взгляд, – она моя бабушка. Но мы с ней практически не общаемся, как минимум последние лет десять-пятнадцать.

      – Понятно, – протянул мужчина слегка разочарованно, – бессмертная?

      –Да.

      – Живёт в крепости?

      – Разумеется, они же все в них живут. Она – в «Хориве».

      Мужчина непроизвольно скривил губы. От взгляда Виктории это не ускользнуло: она не отрывала от собеседника глаз. Со стороны их легко можно было принять за впервые встретившихся «в реале» виртуальных знакомых.

      – Хотите сказать, ничего не получится?

      Мужчина обернулся к стойке:

      – Кофе повторите, пожалуйста!

      Он одним глотком допил оставшийся у него в чашке напиток, задумчиво покачал её из стороны в сторону, будто выглядывая что-то в разводах, затем спокойно посмотрел на женщину:

      – Нет, я думаю, получится. Это же моя работа, – он хмыкнул, улыбнувшись своим мыслям, – причём, довольно рутинная.

      Она, уже попавшая под его обаяние, понятливо кивнула головой. В глазах появилось даже какое-то сочувствие, мол, «бедный, как он упахивается на своей работе!».

      Что уж там говорить, собеседник ей, и правда, нравился. Не то, чтобы её мучило одиночество, или она была обделена мужским вниманием. Просто… Просто женщинам часто нравятся преступники. Она впервые сидела вот так, лицом к лицу, с убийцей. Его накачанное тело, которое легко угадывалось под складками пиджака, его благородная проседь в длинных волосах, взгляд, задумчивый и циничный одновременно – всё это дышало загадкой и уловимой шестым женским чувством мудростью.

      «Сколько в его глазах усталости! – думала Виктория, пока официантка несла мужчине новый кофе. – Он будто перешагнул через невидимую грань, отделившую его от людей, и решает теперь их судьбы. Он ведь может убить любого, кто ему не нравится… Интересно, как он борется с собой, если ему кто-то сильно не понравится прямо сейчас? Как мы кричим иногда со злости: «Я убью тебя!». А он так и не скажет, наверное, никогда, поскольку знает цену этому слову. Он когда-то провёл эту черту, сделал свой выбор – и возвысился над всеми. Как… как я теперь, наверное? Я ведь тоже сделала выбор, приговорив бабку? И у меня появится эта мудрость в глазах?.. Чёрт, Вика, какая, блин, мудрость! Ты сидишь, дрожишь от одного его присутствия, так боишься его! Ты и бабки своей боишься! Месяц почти настраивалась, чтобы ей позвонить и попросить деньги на лечение своей малышки! Да ты бабку боишься даже увидеть, хотя твердила себе, что плюнешь ей при встрече в глаза! Ты обычная трусливая тварь! Что ты несёшь, над кем возвысилась?..»

      – Вы так отреагировали, потому что я ухмыльнулся при ваших словах о «Хориве»? – вырвал её из мысленного спора с собою собеседник, приступивший ко второй чашке кофе.

      – А? Да… Да-да.

      – Нет, меня её защищённость не тревожит. Конечно, все крепости бессмертных очень хорошо обустроены, и их не взять штурмом целого отряда. В каждой крепости есть даже ПВО – ручные ракетные комплексы, чтобы никто не атаковал с дрона или вертолёта, маленького частного самолёта… Но это для меня не проблема. Улыбался я из-за названия. «Хорив» – знаете, что это такое?

      Виктория смотрела на него в упор, не моргая, боясь даже этим оборвать речь убийцы, внезапно оказавшегося весьма галантным, явно начитанным и умным. Она-то ожидала увидеть бритого амбала с лексиконом, достаточным только для формулирования коротких фраз вроде «Ок, завалим твою бабку».

      – Нет. Не задумывалась. Вернее, думала, что чья-то фамилия, наверное, как бренд…

      – Бренд, да, – мужчина засмеялся, – это из Библии. Там иногда пишется, что Моисей с Богом встретился на горе Синай, иногда – что на горе Хорив. Предположительно, Хорив – это группа гор, а восточный хребет на ней – это Синай. Но это не суть. Важнее, я думаю, смысл, который в это название заложили. Моисей, отправляясь на встречу с Богом, прочертил границу у подножия этой горы. Переступать её было запрещено всем смертным под страхом казни.

      – Да-а-а? Теперь понятно. У них там же автоматчики на стенах об этом всем намекают