Не родит сокола сова (сборник). Анатолий Байбородин

ребячья жизнь не жизнь, скорбное прозябанье.

      – Може, купнемся еще, а, робя? – позвал Маркен ребят, видя, как невдалеке забредают девчушки, которые всегда купались особняком, а выжимались за заплотом старой ветряной мельницы, таким щелястым, будто устроенным еще нарочно для ребячьих глаз, сверкающих испуганным, еще малопонятным азартом. Малые – годки ребят и чуть постарше – забредали в разномастных трусишках, те же, кому было что таить, – в майках либо длинных рубахах, навроде ранешних сарафанниц. Еще забредая, они с опасливым ожиданием, но, как неизбежное и веселое, поджидали, когда ребята станут на них налетать.

      Краснобаевская Танька и Викторка Сёмкинская, убредя в озеро до колен, заиграли в топы-шлёпы: запричитали на все озеро, замысловато шлепая друг друга по ладоням:

      Дело было в январе,

      Первого апреля.

      Шел высокий господин,

      Маленького роста,

      Весь кудрявый, без волос,

      Тоненький, как бочка.

      У него детишек нет,

      Только сын и дочка.

      Пишет он письмо жене,

      Незнакомой тете:

      «Жив-здоров, лежу в больнице,

      С переломом поясницы.

      Сыт по горло, жрать хочу,

      Хоть барана проглочу.

      Приезжайте ко мне в гости,

      Я вас видеть не хочу…»

      – Хва, робя, лежать, айда купаться, – почти приказал Маркен.

      Ребятишки звонким горохом посыпались в озеро; и на песке остались четкие вмятины их тел и, запорошенные, валялись в куче шкеры и майки. Радна с Маркеном, уже позабыв недавнюю стычку, запрыгали по мелководью, поднимая после себя белые хвосты брызг, из которых вымигивались коротенькие радужки, заиграли, точно годовалые бычки-бурушата, отпущенные из стайки на вольную траву, и, что-то лихое крича, разом нырнули. За ними потянулись малыши – эти и совсем голышом, прикрывая животы ладошками, – зябко пробуя воду, стали тянуче препираться, кому в этот раз ее греть, окунаться первым.

      VII

      На опустелом, добела выжженном песке сиротливо лежал Пашка, все еще, может быть, в мечтах красуясь в матросском костюмчике и катаясь на новеньком велосипеде. Возле него, сданные ему на руки матерью, возились трехлетние близняшки Серьга и Петька, но и те, разогнувшись, подняв извоженные глиной мордашки и увидев, что все уже в озере, поковыляли к воде.

      – Петух, Серя! – спохватившись, крикнул им вслед Пашка. – В воду залезете, убью, поняли?

      – Разок окунемся?.. – попросил близняшка.

      – Разок?.. Ладно, на мелкоте окунитесь и всё, поняли? Утонете, домой не приходите, ясно? – подмигнул он Серьге и тут же приметил, что в озеро забредает его десятилетняя сестра Викторка со своими подружками Танькой Краснобаевой и Даримкой Будаевой.

      – Викторка! – Пашка сердито окликнул сестру. – Иди смотри за ними! – кивнул головой на близняшек. – Они мне надоели.

      – Смотри, смотри, – тебе мать велела, – Викторка дразняще, беззаботно