Призыв. Дэвид Гейдер

скверна расползлась, – уверенно заключила Женевьева.

      Келль окинул туннель внимательным взглядом. Дункан знал, что охотник чует порождений тьмы значительно острее, чем все остальные. Для него спускаться по этой лестнице было все равно что окунаться с головой в сточную канаву, однако до сих пор Келль виду не подал, что ему что-то досаждает.

      – Скверна так близко от поверхности? – пробормотал он. – Что бы это значило?

      – Что мы должны быть начеку.

      С этими словами Женевьева выдернула из ножен меч и двинулась дальше. Все прочие беспокойно переглянулись, но последовали за ней.

      Кажется, миновала целая вечность, прежде чем они дошли до конца лестницы. Тонны земли и камня, нависавшие над головой, гнетущая тьма, которая подступала со всех сторон, вызывали у Дункана удушье. Ему чудилось, что он с головой ушел в омерзительно вонючую жижу и напрягает все силы, пытаясь вырваться на поверхность.

      Фиона, шедшая рядом, озабоченно посмотрела на молодого Стража.

      – Тебе дурно? – прошептала она. – Вид у тебя неважный.

      Дункан несколько раз судорожно сглотнул и вынудил себя сделать глубокий вдох. Приятного в этом оказалось мало.

      – Кажется, меня сейчас стошнит.

      – Надо же, как мило!

      – Я не шучу! Неужели ты ничего не чувствуешь?

      – Мы все чувствуем то же самое. Точнее, почти все.

      В голосе Фионы промелькнула нотка неприязни, и Дункан сообразил, что она имеет в виду Мэрика. Тот шел впереди, рядом с Утой, явно не подозревая о том, какой убийственный взгляд сверлит ему спину.

      Дункан ухмыльнулся:

      – Я слышал, у вас с его величеством прошлой ночью в лагере вышла небольшая перепалка.

      – Я его кое о чем спросила, только и всего.

      – Женевьева, похоже, так не считала, – хихикнул он. – Приятно знать, что в кои-то веки она для разнообразия злилась не на меня.

      Фиона раздраженно вздохнула. Подняв посох, она закрыла глаза и беззвучно прошептала несколько слов. Дункан ощутил, как струя магической энергии всколыхнула воздух, и тотчас же шарик в навершии посоха засиял. Яркий и теплый свет хлынул во все стороны, немного разгоняя темноту.

      Спутники обернулись, с любопытством глядя на магичку.

      – Не растрачивай силы, – бросила Женевьева, однако в голосе ее не хватало всегдашней категоричности. Наверное, даже она вздохнула с облегчением, когда тьма отступила.

      – Ну вот. – Фиона улыбнулась Дункану, явно довольная собой. – Так легче?

      – Ясное дело, что легче, вот только свет слепит глаза.

      – А вот это уже ребячество.

      Теперь Дункан различил на стенах туннеля, под слоем черной гнили и слизи, какие-то рисунки. Руны, подумал он, гномьи руны, правда, ему нипочем не разобрать, что они означают. Дункан как-то слышал, что гномы поклоняются камню. Быть может, эти знаки, которые они начертали на стенах Глубинных троп, – это слова молитвы? Молитвы, которая ныне осквернена…