Вторая жизнь. Александр Санфиров

дорогие мои, так дело не пойдет, – громко высказался я. – Мы не обговорили несколько важных моментов. И первое – это повышенные социалистические обязательства. В такое тревожное время, когда американские империалисты угрожают существованию нашей страны, мы, комсомольцы, должны своей ударной работой помочь нашей родной коммунистической партии в деле борьбы мир во всем мире. Мы должны помогать голодающим детям Африки и ее народам, борющимся за свое освобождение от ига западных колонизаторов.

      Я с удовольствием прикалывался еще несколько минут. Кто бы посмел прервать эти слова? Затем резко оборвал демагогию и, улыбнувшись, сказал:

      – Короче, один всю работу волочь не собираюсь. Сейчас выберем редактора стенгазеты, потом в рабочем порядке обсудим с профоргом социалистические обязательства. Те, что висят в коридоре, – это пародия просто. Их лучше никому не показывать.

      После моего выступления на короткий миг наступила тишина.

      – Однако! – громко произнесла директорша. – Такой речи из уст младенца я еще не слышала. Так, товарищи, собрание закончилось, расходимся по рабочим местам. А вы, молодой человек, останьтесь, – обратилась она ко мне.

      Когда мы остались вдвоем, она проникновенно посмотрела мне в глаза и спросила:

      – Саша, признайся честно, кто под меня копает?

      – Да вы что говорите, Наталья Петровна, какие подкопы?

      – Простые, милок, простые. Какой из тебя школьник, у нас инструктора в райкоме так не могут собрание вести. А ты якобы школьный комсорг, не смеши мои седины.

      «Вот блин! Перестарался», – подумал я.

      – Так, Наталья Петровна, во-первых, никаких седин у вас нет, во-вторых, все очень просто проверить: позвоните в школу, уточните, кто я такой, да в конце концов у меня одноклассников полно, можно у них обо мне узнать.

      Подумав, директор несколько успокоилась, действительно, вариант с засылкой стукача в моем лице выглядел совсем неправдоподобно.

      Зато разговаривала она со мной сейчас не как с мальчишкой, а как с вполне даже взрослым человеком.

      Воспользовавшись моментом, я изложил свои мысли по поводу дооборудования бара.

      Наталья Петровна согласно кивала, когда я перечислял, что будет нужно для нормальной работы.

      Споткнулись мы на магнитофоне.

      – Сколько-сколько твой японский магнитофон стоит? – воскликнула она в изумлении.

      – Тысячи полторы, – спокойно повторил я. – Возможно, дороже.

      – М-да, задачку ты задал, – сообщила женщина, – меня в тресте могут не понять с такими запросами.

      – Понимаете, Наталья Петровна, у нас сейчас просто нет в стране нужной техники. Эта «Яуза» – просто позорище. А ведь к нам иностранцы могут зайти. Последнее время финны приезжают, что они потом у себя о нас напишут?

      – А это идея, – лицо директорши просветлело. – Может сработать. Слушай, Саша, я тебе записочку напишу, сходи в комиссионку, знаешь, через квартал от нас. Записку отдашь заведующей магазином. Посмотри, что у нее в загашнике