Афера. Джон Гришэм

мы переступили этот порог.

      – Ты ломишься в открытую дверь, – заметил Марк.

      – А это еще не все, – парировал Горди. Потом, словно забыв об их присутствии, повернулся лицом к стене и некоторое время изучал свою схему. Его слушатели снова переглянулись, в их взглядах сквозили понимание и страх. Речь Горди приводила в уныние, хотя была интересной, но гораздо больше они были озабочены состоянием здоровья своего друга.

      Тот между тем продолжил:

      – В эту передрягу мы попали потому, что увидели шанс воплотить мечту – мечту, которую не могли себе позволить. Никому из нас не была по чину юридическая школа, но мы оказались в ней по собственному недомыслию. Не по нам это место, однако нас обманом заставили поверить, будто мы созданы для этой доходной профессии, сославшись на якобы необъятный рынок труда и твердо обещая работу. Вакансии, вакансии, вакансии, блестящие вакансии с жирными заработками! Действительность, однако, такова, что их не существует. В прошлом году крупные фирмы с Уолл-стрит самым талантливым студентам предлагали сто семьдесят пять тысяч в год. Здесь, в округе Колумбия, – около ста шестидесяти. Годами мы слышали об этих вакансиях и каким-то образом убедили сами себя, что одну из них сможет занять каждый из нас. Теперь нам известна правда, и заключается она в том, что имеется лишь перспектива работы с оплатой не выше пятидесяти тысяч, вроде той, что тебе, Марк, удалось найти, хотя тебе до сих пор не сообщили размер жалованья. Всё это – места в маленьких фирмах, где работа – на износ, а будущее туманно. Крупные фирмы платят сто шестьдесят плюс надбавки. А между ними – ничего нет. Ничего! Мы мучаемся на собеседованиях, стучимся во все двери, обшариваем Интернет, поэтому хорошо знаем, насколько безнадежно положение на рынке труда.

      Они кивали, прежде всего – чтобы не раздражать его. Горди снова отпил глоток, перешел к левой стороне стены и указал на нее пальцем.

      – А вот это – самая мерзкая часть, о которой вам ничего не известно. Рэкли владеет нью-йоркской фирмой под названием «Куинн и Вирдольяк» – вероятно, вы о ней слыхали. Я – нет. В коммерческой сфере ее называют просто «Куинн». Офисы – в шести городах, штат – около четырехсот юристов, в верхнюю сотню фирма не входит. Небольшой филиал есть и в округе Колумбия – тридцать юристов. – Горди указал на лист с размашисто написанным названием фирмы. – «Куинн» проводит главным образом финансовые операции, это их сточная канава. Она держит в руках множество дел о лишении права выкупа, о восстановлении в правах собственности, невыполнении денежных обязательств, банкротствах, выполняет коллекторские услуги – то есть все, что имеет отношение к просроченным долгам. Включая студенческие займы. «Куинн» хорошо платит, по крайней мере вначале. – Он ткнул пальцем в цветную рекламу – складывающуюся втрое брошюру, пришпиленную кнопками к стене в развернутом виде. – Я видел это четыре года назад, когда только подумывал поступать в Фогги-Боттом. Возможно, вы тоже. На ней вы видите улыбающееся лицо некоего Джареда