Всё началось с волшебной рыбы. Алексей Владимирович Баев

ти все считают меня почти взрослым. Это не так уж и странно, ведь через полгода я должен пойти в школу. А там, наверное, я вскоре перестану верить в сказки. Почему? – спросите вы. Потому что моя сестра – старая и опытная школьница. Жене почти одиннадцать, и она считает, что сказки – ерунда, а настоящая сила в науке. И все говорят, какая у нас Женя большая: и папа, и мама, и даже бабушка, которая хоть и взрослая, но иногда ведёт себя, как ребёнок.

      Удивительное же событие, о котором я хочу вам сейчас поведать, произошло в нашем доме ровно год назад.

      Мог бы, конечно, и не рассказывать. Но уж очень оно волшебное. По-моему. И если вы меня в этом не разуверите, я, скорее всего, повзрослею не скоро. Почему-то мне так кажется. И в школу меня, наверное, тоже не сразу возьмут. Хоть я и читать умею, и считаю до ста двадцати. И буквы печатные могу писать. На компьютере, когда дома никого нет.

      Но возвращаюсь к истории. А уж чистой воды это правда или, как говорит мама, мне всё приснилось, решать вам. Хорошо? В общем, слушайте.

      За окном тогда стояла очень холодная зима, а снега почти не было. Мама с папой утром ушли на работу, а мы с сестрой остались дома. Меня в садик не повели, побоялись, что простужусь, а в Жениной школе из-за мороза отменили уроки.

      Сестра сварила овсянку, и мы быстренько поели. Папа говорит, что так завтракает даже английская королева, но я почему-то ему не очень верю. Женя, встав из-за стола, пошла в гостиную смотреть телевизор, а я – в нашу с ней комнату дочитывать книгу про бременских музыкантов. Да, да! Я же говорил, что в пять лет читать научился, а буквы понимаю так уж вообще не счесть сколько времени.

      Однако книжка оказалась совсем не такой интересной, как мультик. Скажите, разве осёл, петух, собака и кошка могут быть музыкантами без трубадура? Кто ж их на инструментах играть-то научил? Вот и я так считаю, что не могут. Читать расхотелось.

      Делать было особо нечего, и я ходил из комнаты в комнату, хлопал дверями и действовал Женьке на нервы. Так она говорит. Точнее, громко-прегромко кричит.

      Потом и двери мне надоели, а в телевизоре как назло всё шёл и шёл просто какой-то бесконечный девчонский сериал, из-за которого – и из-за Женьки, конечно – на другой канал переключиться было нельзя.

      И тут я вспомнил сказку! Ту, которую накануне вечером рассказывала мне бабушка. Про невероятно ленивого дяденьку со странным именем – Емеля – и про говорящую хищную рыбу (опять забыл, как она называется), которая умела исполнять желания. Вот бы, думаю, мне такую поймать!

      Только как же её изловишь, когда ни одной проруби-то в нашем городе и нет? Мама говорит – не в деревне живём, кран открыл – вот тебе и вода. Как она только не понимает, что прорубь нужна не только для воды, но и для ловли волшебных рыб?!

      И тут мне кое-что пришло в голову…

      – Жень, – говорю, когда её девчонский сериал перебили рекламой, – а помнишь, папа вчера рыбу с рынка принёс?

      – Ну, – отвечает, – и чего дальше?

      – Да ничего, – хитрю я. – Так просто спросил. А ты не знаешь куда он её положил?

      – Известно куда, в морозильник, – говорит.

      Я чувствую, что сестра уже что-то заподозрила, но остановиться не могу.

      – Слушай, Жень, – продолжаю, – а как та хищная рыба называется, про которую мне бабушка вчера сказку рассказала?

      – Какая ещё сказка про хищную рыбу? – удивилась Женя.

      – Ну та, – говорю, – где про дяденьку Емелю на печке.

      – А-а! – засмеялась Женька. – Щука что ли?

      – Ага, щука! – обрадовался я. – А у нас в морозилке какая?

      – А у нас в морозилке налим, – отвечает, а сама смеётся.

      Я расстроился. Сами подумайте, разве может быть какой-то налим волшебником?

      Поймите меня правильно, я совсем-совсем не жадный. Мне даром не надо ни полцарства, ни царевну к нему в придачу. Но вот конструктор из маленьких таких кубиков, из которых можно построить целую крепость, совсем бы не помешал.

      Я папе как-то сказал, что хочу, чтоб на Новый год мне Дед Мороз такой конструктор подарил, но папа ответил, что эти крохотные кубики стоят аж половину дедморозовской зарплаты. И, мол, чтоб я губу не раскатывал? Интересно, это как – раскатывать губу?

      – Вова, – сквозь свои невесёлые мысли услышал я и вроде как очнулся.

      Смотрю, Женька серьёзной такой стала, на шёпот перешла. Зачем? Ведь дома-то кроме нас с ней и телевизора никого больше нет?

      – Вов, а ты разве считаешь, – говорит, – что налим тебе не поможет?

      Вот ведь, думаю, умная какая! Разгадала мою хитрость. Да чего уж.

      – Ну как, – спрашиваю, – он поможет? Он же налим, а не щука! И из морозильника, а не из проруби.

      – Ну и что, что не щука и из морозилки, – пожала плечами Женька. – Попробовать-то можно. Ты ж ничего не теряешь! Не получится так не получится. А вдруг выйдет?

      И опять подозрительно на меня смотрит.

      – Думаешь? – не на шутку засомневался я.

      – Ага, – отвечает,