Заговоры и борьба за власть. От Ленина до Хрущева. Рудольф Баландин

Почему? Потому, что чувствовали за своей спиной мощную поддержку могучих колонн трудящихся Москвы, шедших по Красной площади и приветствовавших сталинское Политбюро на трибуне Мавзолея В.И. Ленина. Не менее существенно было и то, что на улицах Москвы появились воинские подразделения.

      Это было прежде всего идеологическое столкновение сторонников двух путей развития России, двух концепций построения социализма и коммунизма, чего до сих пор упорно или, скорее, упрямо не могут понять многие «демократы» и «патриоты». Была борьба за единство правящей партии. Победила та идея, которую поддержали трудящиеся.

      В следующем месяце из лидеров оппозиции сохранили свои партбилеты только Л.Б. Каменев, Х.Г. Раковский и Н.И. Муралов. Они были исключены из партии позже, на ХV съезде ВКП(б). Сталинцы из зала кричали Муралову, стоящему на трибуне: «Николай Иванович! С Троцким связался!» И получили в ответ: «Я не с Троцким! Я со старой большевистской гвардией!» Он утверждал, что Сталин затыкает ей рты. В январе 1937-го, перед вынесением ему расстрельного приговора, герой Октябрьской революции и Гражданской войны Муралов скажет: «Если партии нужна моя жизнь, пусть она возьмет ее!» Он занимал пост командующего Московским военным округом с 1918 по 1919 год и с 1921 по 1924 год. Считался человеком Ленина. Именно его В.И. Ленин назначил в 1921 году командовать столичным округом вместо ставленника Троцкого Петряева.

      В 1927 году во главе Московского округа Сталин поставил Б.М. Шапошникова – беспартийного военспеца, бывшего полковника царской армии. В срыве троцкистско-зиновьевского путча 7 ноября 1927 года его роль была велика. Именно он вывел в тот день многочисленные броневики на улицы столицы. Путчисты понимали, что пулеметы броневиков могут заговорить. Столь суровые меры были приняты бывшим царским офицером – культурным, корректным, деликатным. Таков был Шапошников, по единодушному мнению всех, кто его знал. К счастью, никакой стрельбы не было: дело ограничилось отдельными столкновениями и потасовками.

      Сталин запомнил помощь, оказанную ему Шапошниковым, и в 1931 году спас его от зловещих козней Тухачевского и Ягоды. Именно Шапошникова, единственного из военных, И.В. Сталин называл по имени и отчеству, вторым стал во время Великой Отечественной войны К.К. Рокоссовский. После провала путча оппозиционеры были отправлены в ссылки и политизоляторы (надо отметить, либеральные и даже комфортабельные по условиям содержания).

      Политзаключенные 1920-х годов делились на три категории: «оппозиционеры», «социалисты» (эсеры и меньшевики всех разновидностей) и, наконец, монархисты и либералы. «Оппозиционеры» считались привилегированными, но ломались первыми, зиновьевцы через недели, а многие троцкисты через месяцы, самое большее через год или два. В основном это относится к оппозиционным руководителям (менее крупные партийцы держались дольше или вообще не меняли убеждений). Исключение составили единицы лидеров: В.В. Косиор (брат сталинских соратников), Н.И. Муралов и некоторые другие.

      Но