Книга вторая: Ничего личного, детка… СКАЙТЭК 2. Алекс Нагорный

из нового графинчика, и продолжил. – Не Тимура, Арона! Так вот, он из всего умеет извлечь пользу. Начали мы с мелких поручений помочь погрузить-разгрузить, прибраться. Потом встретить-проводить, узнать, где живёт, где работает, на чём ездит…

      – Кто? – не понял Док.

      – Да мало ли кто, твоё сейчас какое дело?

      – А! В этом смысле!

      – В самом широком смысле. Ты не поверишь – он познакомил нас с племянницами!

      – Тоже в бильярд? – он снова ничего не понял.

      – На танцы, бестолочь! Арон доверял нам сопровождать девчонок, и был совершенно за них спокоен.

      – Хм, нашёл, кому доверить, – он ухмыльнулся и тут же оговорился, – впрочем, я ж почти ничего о тебе не знаю.

      – Да ладно, я и сам знаю, какое произвожу впечатление. Это как пример просто. Дальше – больше, задачи усложнялись. Я даже зарегистрировал фирму…

      – Да, Вог говорил, что ты бизнесмен.

      – Просто деляга, – я ухмыльнулся, – вот бывший мой друг Пашка…

      – Который твою… кхм-кхм…

      – Да, который потом моей Ирке на моей же днюхе навалял в рот! – говорю с лёгким презрением. – Вот же нашёл тогда из-за чего переживать! Сейчас бы мне те заботы…

      – Если ты о диагнозе, заботы у тебя на Земле были бы сейчас похуже, – заметил Док.

      – Ну да, – я даже улыбнулся, – повезло, блин! Так вот, Пашка – тот умник, потому я его и подтянул к своим делам, а он сам уже развил и организовал.

      – И причём тут хоккей? – устало напомнил Док.

      – Да это же сама суть! – я даже немного расстроился его непонятливости, но вовремя вспомнил, что только к этой сути немного приблизился. – Вот ответь, тебя часто спрашивали, кем ты хочешь стать?

      – Бывало, – он насторожился.

      – А ты?

      – Отвечал, что космонавтом, – Док стеснительно улыбнулся. – А ты хоккеистом?

      – А я больше всего благодарен Арону за то, что он единственный никогда не спросил, кем я хочу стать. Ему самому никогда не хотелось кем-то становиться, нравилось быть собой – играть, побеждать, даже проигрывать иногда. И он единственный считал это естественным для других. Я сам стал считать, что только так и должен жить человек – оставаться собой в любой игре, при любом раскладе. Особенно наглядно это проявилось в хоккее.

      – Аллилуйя! – ёрнически воскликнул Док, наполняя стакан, – только с этого момента, пожалуйста, давай так же подробно.

      Я влил в себя спирт, запил чаем. – Уж как получится. В хоккей я попал по «просьбе» Арона подружиться с Сашей, младшим братом одного его весьма перспективного контрагента. Зачем Арону это понадобилось, не очень для нас сейчас важно, но нужно было сильно. Задачка оказалось непростой даже для меня – парня совсем не интересовали клубы, пьянки, доступные девушки. Тогда мне показалось это ненормальным – он увлекался только хоккеем, жил хоккеем, всех людей разделял на две неравные части – тех, кто играет в хоккей, и всех остальных. Я попытался подсесть к его компании в шашлычке недалеко от Ледового дворца, они там иногда оттягивались под пивас с шашлыками. Очень быстро