Нортенгерское аббатство (сборник). Джейн Остин

остаток пути на нас будут изливать Джонсона и Блэра[27].

      – Но я же не хотела сказать дурного! – вскричала Кэтрин. – Это же замечательная книга, и отчего мне не назвать ее таковой?

      – Истинная правда, – отвечал Генри, – и нынче замечательный день, мы весьма замечательно гуляем, а вы – две замечательные дамы. О, сие и вправду замечательное слово! Подходит ко всему. Вероятно, изначально оно применялось, дабы выразить лишь заметность, исключительность, изящество или изысканность – люди были замечательны своими нарядами, своими чувствами или решеньями. Ныне же одно сие слово составляет любую похвалу по любому поводу.

      – Хотя в действительности, – вскричала его сестра, – его следует применять лишь к тебе и без всякой притом похвалы! Ты более замечателен, нежели рассудителен. Ну, госпожа Морлэнд, пускай размышляет о наших прегрешеньях против великого искусства стиля, а мы станем хвалить «Удольфские тайны» теми словами, кои сочтем наилучшими. Весьма интересный роман. Вы любите подобное чтенье?

      – Говоря правду, я не слишком склонна к любому другому.

      – В самом деле?

      – Ну, я могу читать стихи, и пьесы, и прочие подобные книжки; мне довольно приятны путевые заметки. Но история, настоящая серьезная история – сие никак меня не интересует. А вас?

      – Да, я люблю историю.

      – Я бы рада тоже полюбить. Я немножко читала, потому что было надо, но все, что читаю, меня злит либо изнуряет. Что ни страница, склоки пап и королей, войны или мор; мужчины сплошь никчемны, а женщин и вовсе нет – это очень утомительно; и все же я часто думаю, сколь странно, что сие так скучно, ибо по большей части наверняка сочинено. Речи, что вложены в уста героев, их мысли и планы – почти все сие наверняка сочинено, а в других книгах сочинительство меня восторгает.

      – Значит, вы думаете, – сказала юная г-жа Тилни, – что в своих полетах фантазии историки несчастливы. Они являют воображенье, не вызывая интереса. Я люблю историю – и охотно соглашаюсь поглощать вымысел вместе с правдою. В отношеньи основных фактов авторы располагают источниками в прежних историях и хрониках, кои, мне представляется, правдивы, насколько может быть правдиво все, что не является наблюденьями очевидца; а что до приукрашиваний, о коих вы говорите, то сие приукрашиванья, и их я люблю как таковые. Если речь написана удачно, я прочту ее с удовольствием, кто бы ее ни написал, – и, возможно, с большим удовольствием, если она творенье господина Юма или господина Робертсона[28], нежели если сие подлинные слова Каратака, Агриколы или Альфреда Великого[29].

      – Вы любите историю! Господин Аллен тоже, а равно мой отец; и два моих брата не питают к ней неприязни. Столько примеров в столь узком кругу моих друзей – просто удивительно! В таком случае я не стану более жалеть тех, кто пишет исторические труды. Если людям нравится читать их книги, значит, все хорошо; но какая была бы маета – заполнять толстые тома, в кои, как я прежде полагала, никто не согласится

27

Английский поэт, критик и лексикограф Сэмюэл Джонсон был автором «Словаря английского языка» (1755). Хью Блэр (1718–1800) – шотландский священник, литератор, теоретик изящной словесности, автор «Лекций по риторике и изящной словесности» (1783).

28

Дэвид Юм (1711–1776) – шотландский философ, экономист и историк, автор собрания трудов «История Англии» (1754–1762). Уильям Робертсон (1721–1793) – шотландский историк, ректор Университета Эдинбурга, автор ряда трудов по истории Англии, Шотландии и Америки.

29

Каратак – король бриттского племени катувеллаунов, возглавивший уэльские племена силуров и ордовиков в борьбе против римского завоевания в 50 г. н. э.; вероятно, прототип персонажа валлийских легенд Карадога. Гней Юлий Агрикола (39–93) – римский полководец и государственный деятель, был консульским легатом в Британии, где расширил владения римлян. Альфред Великий, «Король саксов» (849–899) – король Уэссекса и литератор, герой множества народных преданий, под водительством которого саксы разгромили датчан (норманнов).