Повелители кукловодов. Светлана Волкова

несправедливость бытия. Вся ее красота принадлежит ему, незаслуженно. Люди привыкли гориться на несправедливость Создателя, когда Он обрушивал на них несчастья и катастрофы. Но точно так же несправедлива была Его немыслимая милость, Его благодать, коей Он осыпал недостойных… Таких, как он, Ревин Долан.

      Девушки продолжали говорить. Появилась недовольная хозяйка, требуя, чтобы они заказали что-нибудь, раз уж сидят и занимают столик. Адеир отмахнулась:

      – Принесите, что хотите в какую хотите цену, только без мяса. Я оплачу. И накормите вашего бывшего конюха достойным завтраком, за мой счет.

      Долан почувствовал голодное урчание в желудке. Риниэль кинула на него быстрый взгляд.

      – Сестра, могу я попросить тебя угостить завтраком моего Избранника? У нас совсем мало денег, а дорога предстоит до Закатного Океана…

      Адеир присвистнула, вызвав очередной недовольный взгляд трактирщицы. Некоторые простолюдины верили, что свист отпугивает богатство.

      – Твоего Избранника? Воистину, судьба подчас странно шутит над нами… Он хотя бы не принуждал тебя Избрать его?

      Риниэль улыбнулась.

      – Он то и дело понуждал меня отменить Избрание. Все никак не может поверить, что оно необратимо.

      Адеир вздохнула.

      – Необратимо, поверь, – сказала она Долану. – Если бы я могла отменить свое, сделала бы это тысячу раз. Досточтимая монна! – окликнула она трактирщицу. – Накорми самым сытным завтраком милорда! Я плачу за все!

      Выкрикнув это, она прибавила так, что услышали только Риниэль и Долан:

      – Плачу не я, но пусть только Рози попробует не раскошелиться!

      Когда вернулась брюнетка Рози и белобрысый, все пятеро, включая младенца, успели доесть завтрак, Адеир и ее грудничок – второй на сегодня, а Долан, Рини и юноша Люс – лишь первый. С ехидной усмешкой Адеир велела Рози:

      – Заплати трактирщице, сколько она скажет. И выдай двадцать золотых Риниэль. Зря что ли у твоих ун-чу-лай денег куры не клюют?

      Рози беспрекословно вытащила из-под фартука тяжеленный кошель, отсчитала двадцать монет и положила на стол перед младшей феей. У Рини отвисла челюсть. Долан не переставал дивиться нескончаемой милости Создателя. Неужели он попал в сказку?