Лабиринт Ворона. Наталья Солнцева

от такой чувственной пылкой любовницы, как Лариса? Где он еще найдет такой ненасытный, утонченный секс? И главное – совершенно бескорыстный! Что ни говори, а нынешние дамы нередко превращают постель в способ легкого заработка. Ларису же обеспечивал муж, и от любовника ей требовалась подлинная страсть, а не счет в банке.

      Теперь, рассматривая вблизи счастливую соперницу, она пыталась понять, чего недоставало Матвею и что давала ему эта ничем не примечательная женщина.

      «Впрочем, я рискую снова обмануться, – одернула себя Лариса. – В Ельцовой явно присутствует скрытая харизма. При всей ее внешней непритязательности она сумела одеться и причесаться так, что рядом со «знаменитой актрисой» выглядит настоящей леди…»

      Этот вывод поверг Ларису в шок. Ее шансы вернуть любовника таяли, а недоумение росло. Давно пора плюнуть и на странную барышню Астру, и на изменника Карелина. Казалось бы, в прошлый раз в этом же клубе он ясно дал ей понять, что с прежним покончено. И она подавила вспыхнувшую обиду, дала себе зарок выбросить Матвея из головы. Отчего же томительной болью отзывается в ее сердце память о тайных встречах с ним?..

      Глава 2

      После целого дня, проведенного среди бумаг в собственном конструкторском бюро, Матвей Карелин спешил в спортивный зал, к своим «трудным» подросткам: обучал их приемам рукопашного боя, гонял до седьмого пота. И сам не отставал, используя физические нагрузки для избавления от накопленной умственной усталости. После тренировки ехал домой, ощущая непривычную тревогу. Его сознание, казалось, было постоянно занято каким-то подспудным ожиданием… или искало ответа на какой-то чрезвычайно важный вопрос. Весь фокус заключался в том, что Матвей не мог понять, чего он ждет и что его тревожит…

      Дома он не находил себе места, слоняясь из угла в угол, то пытаясь забыться у телевизора, то отправляясь на позднюю прогулку. Свежий осенний воздух должен был бодрить, однако напротив – он угнетал Матвея. Шагая пешком по мокрым от сырости улицам, где стояли деревья с пожелтевшими листьями и мрачные дома, облитыми неоновым заревом, Матвей будто погружался в некий болезненный транс, наполненный зловещими и темными тенями. Призраки, скользящие следом, протягивали к нему руки и горько стенали. Он старался не смотреть на них, а обращать больше внимания на прохожих… но именно это избегание оборачивалось совершенно обратным образом. Ноги сами несли его на Сретенку, к месту, где некогда возвышалась построенная по приказу Петра Великого Сухарева башня. Каменная четырехугольная сизая громада ее, увенчанная шатром с часами, казалось, до сих пор с гордым величием взирала на современную Москву. Во всяком случае, незримый и таинственный образ башни явно присутствовал над оставшимся в земле фундаментом. Матвей почти воочию видел ее, пугаясь ясности и четкости форм этого выступающего из небытия памятника истории, безжалостно разрушенного в 1934 году…

      Башню разбирали по кирпичикам,