Любить нельзя воспитывать. Дима Зицер

семьдесят. Его, как и всех нас, задолго начали готовить к первому сентября. Он радостно устремился в школу – поднимал руку, был внимателен на первых своих уроках, слушал учительницу. Вернулся домой счастливым – все прошло наилучшим образом… И вот настало второе сентября. Рано утром мама разбудила его: «Коленька, вставай». «Зачем же?» – недоумевал первоклассник. «Как же, в школу пора…» А Коленька – в слезы: «Я ведь уже вчера сходил!..»

      Только теперь он понял, что вся эта затея – всерьез и надолго. И праздник обернулся детским огорчением. На десять лет. До сих пор вспоминает он ту горечь, которую испытал тогда. Это, конечно, анекдот… Но, ох, значимый анекдот…

      В школе ведь все так. Всерьез и надолго. Ну, например, разве это удобно – учиться группой в тридцать человек, сидя в затылок друг другу? В самом деле, почему в классе обычно такая странная мизансцена? Я имею в виду фронтальное (относительно учеников) местонахождение учителя, посадку «лицо к спине», лишающую учеников возможности встретиться взглядом, ровные ряды парт и пр. С точки зрения дидактики в этом нет практически никакого смысла. Что же это? Ответ для меня очевиден: это наиболее простой способ управлять личностью. Причем в основном путем подавления. Помните первый класс? Слова учителя: «Ну-ка, подровнялись, правый ряд – закрыли рты, левый – на меня смотреть, полная тишина… А теперь тихонечко сели…» Это как поворот выключателя. Зачем? А затем, что иначе учитель не умеет. Вернее, вести себя именно так от него требует система. Он может только вырубить ток, выключить энергию, лишить ученика его права на собственное поведение, даже на саму концепцию собственного поведения. Глядя в затылок впереди сидящего, отвлекаться труднее. А на самом деле труднее думать… Учитель превращается в единственный объект для ученика. Есть только он. «Всем сидеть! Молчать! Закрыть рты! Слушать меня!» Вспомнили? Не страшно?..

      С точки зрения адаптации существует несколько вариантов реакции на подобное обращение.

      Реакция первая: «Я хороший». Этот способ взаимодействия с реальностью предполагает «хорошее поведение», то есть выполнение всех требований того, кто сильнее (в нашем случае – учителя, воспитателя и пр.). В этом случае человек, независимо от своих склонностей, желаний и пр., ведет себя «подобающим» образом: молчит, когда хочет говорить, встает, когда хочет сидеть, говорит, когда хочет молчать, и пр. Он, конечно, научается делать не то, что хочется, только вот зачем? Многие скажут: легче жить будет… Ой ли?..

      Реакция вторая: «Я плохой, но делаю вид, что хороший». Это когда я веду себя как хочу, но стоит только на меня взглянуть – вытягиваюсь в струнку, замолкаю, выписываю в тетрадке и т. п. В этом случае мы учимся такому необходимому навыку, как вранье. Причем, поскольку большинству учеников все-таки невдомек, почему нужно вести себя именно таким, а не иным образом, главное тут – подчинение, основанное на страхе. Я делаю вид, что хороший, иначе мне попадет.

      Реакция третья: «Я плохой». Она, прямо скажем,