Тарен-Странник. Ллойд Александер

с его вестником?

      – Поговорить с ним? – еще больше взъярился Смойт. – Я закую его хозяина в железо за то, что он посмел нарушить мир без моего позволения! Клянусь всеми своими потрохами!

      – Заковать Гаста в железо? – слегка смущенно спросил Тарен. – Но Горион украл его корову…

      – Его корову? – загремел Смойт. – В самом деле его корову? – вдруг захохотал он. – Да будет тебе известно, Гаст украл ее в прошлом году у Гориона. А до этого Горион украл ее у Гаста. Никто из них толком и не знает, чья она на самом деле. Эти задиры всегда ссорятся. А нынешняя жара и вовсе вскипятила их кровь. Но я охлажу их норов! В моей темнице! Запру и Гаста, и Гориона – обоих разом!

      Смойт схватил громадный топор.

      – Я пойду и приволоку их сюда за уши! – не унимался он. – Они хорошо знают мои темницы! Частенько там охолаживались! Ну, кто со мной?

      – Я поеду! – выпрямился бард, глаза его загорелись. – Клянусь Великим Белином, Ффлам никогда не пропустит битвы!

      – Если вы просите нашей помощи, сир, – начал Тарен, – мы с готовностью пойдем с вами. Но…

      – Тогда на коней, мой мальчик! – не дослушал его Смойт. – Ты увидишь, как вершится правосудие! Я добьюсь мира между Гастом и Горионом, если даже мне придется для этого разбить им головы!

      Смойт схватил боевой топор и бросился прочь из сокровищницы, выкрикивая приказания направо и налево. Дюжина воинов вспрыгнула на коней. Смойт вскочил на высокую крепкую лошадь и, заливисто свистнув, взмахом руки подал сигнал к выступлению. Оглушенный криками, сбитый с толку ужасной суматохой, Тарен оглянуться не успел, как уже мчался верхом на Мелинласе через внутренний двор к распахнутым воротам замка.

      Рыжебородый король мчал так быстро, что даже Ллиан едва за ним поспевала. Гурги, задыхаясь от бешеной скачки, мертвой хваткой вцепился в шею своего разгоряченного пони. Боевая лошадь Смойта была в мыле, когда король приказал наконец остановиться. Мелинлас тоже тяжело дышал.

      – Еды! – прогремел Смойт, спрыгивая с седла. Он выглядел так, будто и не скакал только что во весь опор, а лишь совершил неспешную утреннюю прогулку. Спутники его все еще пытались раздышаться и думать не могли о еде, а он хлопнул рукой по золотому поясу, стягивающему тугой живот, и повторил громовым голосом: – Еды! Голод делает мужчину мрачным и истощает все его воодушевление перед битвой!

      – Сир, мы собираемся драться с лордом Гастом? – спросил Тарен, с некоторым беспокойством оглядывая отряд Смойта. – Но если его люди вооружены, нас слишком мало, чтобы им противостоять.

      – Драться? – возразил Смойт. – Клянусь копытами моего коня, я схвачу этих задиристых петухов за нос и отведу в свою темницу еще до наступления ночи! Они сделают так, как я им прикажу! Я их король, клянусь моей бородой! Здесь достаточно силы, – он потряс мощными кулаками, – чтобы им об этом напомнить!

      – И все же, – осмелился вставить Тарен, – вы сами только недавно сказали мне, что истинная сила короля – в доброй воле его подданных.

      – Как