Охотники за артефактами. Андрей Левицкий

узнаешь.

      Деня свинтил крышку и поднес бутылку к губам Засыпкина:

      – Пей.

      Белый как мел пленник сжал челюсти и отвернулся.

      – А вот это уже интересно, – проговорил я. Деня же получил доказательства, что в бутылке – то самое вещество, погубившее Димку, он наотмашь ударил Засыпкина, его голова запрокинулась, я схватил Деню за руку и почувствовал, как его трясет от злости. – Подожди.

      – У меня есть деньги. Сто тысяч. Сколько вам нужно? Я достану, – пробормотал Засыпкин, зажмурившись, и добавил жалобно: – Вы же менты, вы деньги любите…

      Деня ткнул горлышком бутылки в сжатые губы Засыпкина:

      – Пей!

      Засыпкин уставился на меня и забормотал:

      – Вы же за бабло все продадите! Мы же вам заплатили, мало, да? Какого черта…

      Деня попытался его напоить содержимым бутылки, и он стиснул челюсти.

      – Денис, подожди. Отойди. Пусть он все расскажет. Ты ведь не будешь врать, правда? Что в бутылке и зачем ты околачивался возле школы?

      Он покосился на Деню, на меня, снова на Деню и заговорил:

      – Вещество из Зоны, какое-то новое из аномалии или… Хрен его знает.

      Деня воскликнул:

      – Какие еще тебе доказательства нужны? Можно, я его прикончу?

      – Нет. Говори, что за вещество, зачем оно тебе.

      – Точно не знаю. Вызывает привыкание, но излечивает от многих болезней. Позже выяснилось, что испытуемые становятся внушаемыми.

      – Вот оно, – сказал Деня голосом, каким зачитывают приговор. – Зачем это тебе?!

      – Изучали действие на людей. Сперва положительные моменты, отрицательные выяснились позже…

      – И ты все равно…

      – Тише, Денис. Подожди.

      Удивительно, но взбеленившийся Деня подчинился, хотя видно было, что он готов разорвать Засыпкина Максима Сергеевича.

      – И какие же отрицательные?

      – Привыкание. Испытуемые становились внушаемыми, делали все, что им скажут…

      – Ах ты ж гнида, – прошипел Деня и не сдержался, бросился на Засыпкина, я сбил его с ног, навалился сверху, завернул руку за спину.

      Деня хрипел, сыпал проклятиями, матерился, но вскоре затих, уткнувшись лицом в ковер. Бутылка выпала из моих рук, содержимое разлилось по ковру, но внутри осталось граммов сто пятьдесят. Я поднял ее, сел на корточки напротив Засыпкина, поболтал бутылкой у него перед глазами. Кажется, он понял, чего от него хотят, мотнул головой и забормотал:

      – Смерти детей… Это случайность! Мы хотели помочь! Близорукие стали видеть, болезни прошли… Но дети привыкли. Я старался уменьшить дозу, чтоб они соскочили. Реально не вру! А смерти – случайны! Они услышали где-то что-то про самоубийство, попали под внушение. Если они не получат дозу, то звездец им. Отпустите меня!

      – Денис, помоги. Проверим вещество и выясним, насколько испытуемые становятся внушаемыми. Если напьется, врать он не сможет. Держи его голову. Нет, лучше на тебе бутылочку, а я открою ему рот.

      Засыпкин понял, что мы не менты, спасения ждать неоткуда, на снисхождение рассчитывать