Устроители Святой Руси. Николай Коняев

и лисицы в чаще попрятались, а волки и медведи – в ельнике.

      Полтора часа было Волху от роду, когда заговорил он, потребовал, чтобы запеленала его мать в булатные латы, а не в шелковые пеленки, чтобы надела на голову золотой шлем, чтобы положила по правую руку палицу весом в триста пудов.

      В семь лет Волх научился грамоте, а в десять – разным оборотневым премудростям. Умел он оборачиваться и ясным соколом, и серым волком, умел превращаться в гнедого тура с золотыми рогами.

      В двенадцать лет Волх подобрал дружину себе, а в пятнадцать отправился в поход на Индийское царство.

      Но погиб Волх не в Индийском царстве, не в бою, а у себя дома, на Новгородчине…

      Очень не понравилось новгородским водяникам и лешим, что умеет Волх разными зверями и птицами оборачиваться, подгадали они, когда Волх в крокодила превратился, и пошли по реке Мутной (водяные – по воде, а лешие – по берегу), давя всех встречных крокодилов. Вместе с ними задавили и Волха.

      Поэтому и реку Мутную стали звать с тех пор Волховом.

      2

      Столь же печальна и загадочна и смерть русского богатыря Святогора. К старости Святогор совсем затяжелел от своей силы. Прямо в седле засыпать стал. И день спит Святогор, и другой, а конь везет его, неведомо куда, по чистому полюшку…

      Однажды встретил спящего Святогора другой богатырь – Илья Муромец.

      «Что ты, молодец, да издеваешься?

      А ты спишь ли, богатырь, или притворяешься?

      Не ко мне ли, старому, да подбираешься?

      А на это я могу держать ответ!» —

      закричал он, но и тут не проснулся Святогор.

      Не долго думая, Илья Муромец огрел Святогора палицей, но и так не смог разбудить.

      – Ох, как больно русские мухи кусаются… – проговорил во сне Святогор и спросонок засунул Илью Муромца вместе с его конем в карман к себе.

      И еще три дня спал и ехал, пока конь под ним спотыкаться не стал. Только тут и проснулся Святогор.

      – Ну чего ты, собака, спотыкаешься? – сказал он коню. – Ты идти не мошь или везти не хошь?

      И ответил ему конь человечьим голосом, дескать, невмоготу ему сразу двух богатырей на себе везти, да еще и коня богатырского в придачу.

      Только тут и почувствовал Святогор, что в кармане у него тяжелешенько.

      Вытащил Илью Муромца, поставил на землю и начал допытываться: из какой земли будет и не желает ли сразиться в чистом поле – силу богатырскую испробовать.

      – Нет! – благоразумно отказался Илья Муромец. – Не хочу я с тобой сражаться, желаю с тобой побрататься.

      И раскинул тогда Святогор шатер и принялся пировать с Ильей Муромцем.

      Хлеба-соли они откушали,

      Белой лебеди порушили,

      И легли в шатер да одпочив держать.

      И не долго, не мало спали – трое суточек.

      Этот пир для Святогора оказался последним. Потому что на горе Елеонской отыскали они с Ильей Муромцем дубовый гроб, и, когда начали примерять на себя, крышка так плотно прикрыла забравшегося в гроб