Упавший в пути. Джей Свон

головы.

      – Мои дорогие, мои бедные девы, – прозвучал голос, – всякий год вы приплываете ко мне, желая получить ответы на свои вопросы. Вас держит тьма. Вы не можете выйти за края освещенных речных дорог – такова ваша судьба – быть жрицами Темной Охранницы.

      Желая расслышать каждое слово, я подобрался так близко к девушкам и старухе, что не заметил, как выплыл из укрытия. Сообразил, лишь тогда, когда меня подтолкнули сразу с двух сторон.

      – Как ты можешь плавать в одежде? – прошептала мне одна из девушек, светловолосая и, как я успел рассмотреть, пышногрудая, совершенно не удивилась, что я вот так взялся неизвестно откуда.

      – Что у тебя с глазом? – другая, с длинными черными косами, озабоченно осмотрела мое лицо. – Ты что, ослушалась Охранницу и понесла наказание?

      – Ослуша-лась?

      Меня словно кирпичом по голове ударили, я бешено ощупал тело, холодея от самых жутких догадок. Я что, умер и превратился в женщину? Только не это! За что? Лучше рыба! Лучше забытье! К счастью, запаниковал я зря, все необходимое было на своем месте.

      – Откуда ж ты приплыла? – блондинка приблизилась и стала деловито вытаскивать листья и водоросли, запутавшиеся в моих намокших волосах.

      – Приплыл. Я вообще-то парень! – предупредил я на всякий случай.

      – Кто? – удивилась брюнетка с косами. – Ты издалека приплыла? Да? Из другой страны?

      – Отстань от девочки, видишь у нее шок, – блондинка вытащила из моих волос несколько рыбьих чешуек, каждую величиной с фишку казино. – Ого, что это?

      – Рыба, – проворчал я, – чуть ноги не отгрызла.

      – В темных реках нет рыбы. Ты, наверное, издалека. Как ты проплыла через тьму? – недоумевала брюнетка.

      А между тем, вокруг меня толпились уже несколько прекрасных дев. Они смотрели с доброжелательным спокойным недоумением, продолжая принимать за девушку. Все это выглядело, как какой-то безумный фарс или дурной сон. Где я, кто я, и кто все эти девицы? Пока что догадок в моей голове не обнаруживалось, даже самых невнятных.

      – Пусть задает вопрос без очереди, пусть идет, – распорядилась, наконец, блондинка.

      Меня настойчиво выпихали прямо к ногам слепой женщины. Я ткнулся носом в край пышной мокрой одежды, поднял глаза. Сухая старушечья рука, желтая, с зеленоватыми дорогами вен, коснулась моего лица, вздрогнула, погладила волосы – так гладят собак, которых боятся, осторожно и быстро, готовясь в любой миг отдернуть пальцы.