Ноша. Татьяна Нелюбина

1], хоть на улицу не выходи. Дома сиди!

      Но и дома не посидишь – муж достал! Разведусь! А что? Многие развелись или разводятся.

      Ещё и бриксит случился.

      Потом – Трамп.

      Про Сирию уж не говорю.

      А началось всё с Олимпиады.

      – Не, – сказала подружка. – Раньше.

      Вот видите? Уже и с подругой нормально не поговоришь, любое замечание принимает в штыки.

      Ну, может, и не с Олимпиады, но меня муж начал доставать конкретно с неё.

      – Ненаглядная! – кричал муж. По-русски. Он немец. – Ты была моя ненаглядная, а теперь стала наглядная!

      Я прыснула. Глупо, конечно. Типа «наглядная агитация». У него проблемы с нашей частичкой «не».

      Он тощенький, длинный, а я…

      Я выскочила и припустила, насколько позволяли лишние килограммы, по улицам. Приземлилась в кафе. Не внутри, а снаружи, где мёрзли курильщики. Заказала кофе. Укуталась в плед. Зажигалку нашла, сигарет нет. Здесь не принято сигареты стрелять. А, плевать, попросила. Поблагодарила. Затянулась. Тошно. Холодно. Мерзкий декабрь, то дождь со снегом, то снег с дождём. Кому рассказать, никто не поверит.

      Кому рассказать?

      Проклятье, и телефон не взяла. Сыну бы позвонила.

      Сынок у меня ничего. Копия папы. Не моего, к сожалению, своего.

      Разведусь!

      Да, разведусь с ним, достал, надоело!

      Не кипятись.

      Легко сказать: не кипятись! Достал меня Украиной! Что у них там перманентный майдан, это ладно, но Олимпиада в Сочи при чём? Мы смотрели её по немецким каналам, российские почему-то нам её не транслировали. Смотрим мы Олимпиаду, и вот я замечаю, тут что-то не то. Про геев почему-то заговорили. Я у мужа спрашиваю, о чём они? Муж отвечает, что Путин однополые браки запретил. Я не понимаю, причём здесь это? Ведь запрещают то, что было разрешено? А ведь не было. Вот интересно, а почему тогда про Францию не говорят? Когда правительство хотело браки разрешить, французы вышли на улицы – не допустят такого! Мне подружка француженка рассказывала, она тоже за сохранение традиционных устоев. Ну, дальше смотрим Олимпиаду, радуемся достижениям спортсменов, я – русским достижениям, муж – немецким. Красота! Но открытию Сочинских олимпийских игр мы радовались вместе – грандиозно, ново, поразительно, волнующе, удивительное зрелище! Но вот какие-то горы мусора стали показывать, свалки на стройплощадках, покосившиеся хибарки. Что-то не припомню, чтобы всё это показывали, когда транслировали Олимпиаду в Афинах. А в Греции, кто там был, знает, мусорных гор по одной на квадратный метр. Согласна, утрирую – по одной на квадратный километр. Да вот что-то ни одной не показывали!

      Но вот немецкие спортсмены собираются в студии, и модератор задаёт им наводящие вопросы. Даже не наводящие, а такие, прямой наводкой:

      – Вам тут в Сочи неуютно живётся, сидите на ограждённом участке, с исконным населением не общаетесь.

      И микрофон подставляет одному из немцев-олимпийцев. А тот отказывается чушь подтверждать, всё хвалит, всё ему нравится, про русскую старушку рассказывает, как она ему подарила матрёшку на память, такая сердечная, как и все русские, с которыми ему доводится каждый день встречаться. У модератора лицо, будто лимон съел.

      В общем, одни сплошные придирки. Я ещё подумала, ой, как им завидно, что у нас всё так замечательно получается. Что ни день, победа! Что президент Гаук по каким-то своим причинам на Олимпиаду не приехал, его дело, что канцлерша Меркель своих спортсменов не приветствовала, потому что тоже не приехала, её дело, хоть и странно мне всё это было.

      Сейчас и не припомню, каких ещё гадостей тогда наговорили, но самая пакостная была такая – рано утром муж, послушав свои новости, вбежал в спальню:

      – Вся ваша сборная, все ваши золотые чемпионы были… под наркотиками!

      – Да брось, – я только посмеялась, и вечером выяснилось, что это была всего лишь «утка».

      Тогда. А потом из этой «утки» такое раздули! Отстранили наших спортсменов от всех последующих чемпионатов-олимпиад, паралимпийцев дисквалифицировали.

      Я расплатилась за кофе и побрела по Шлоссштрассе, которая переходит в Райнштрассе, та – в Хауптштрассе. Улица-то одна, только у неё на отдельных отрезках названия разные. Эта улица издавна связывала Берлин с Парижем на юге и с Кенигсбергом на севере – Bundesstraße 1.

      Теперь не связывает – напрямую не связывает, теперь виза нужна. В 1945 году Кенигсберг был передан под юрисдикцию СССР, в 1946 переименован в Калининград.

      Да, подружка права, не с Олимпиады всё началось, а ещё раньше – с лета, когда Москва приютила Сноудена. Просто я этих перемен не замечала.

      Как слепая жила!

      А сейчас и того хуже. Глухонемой хочу стать! Не слышать, не знать! Сирия, беженцы, бриксит, Трамп.

      Обама, хромая утка, в Берлин притащился. Центр оцепили, не пройти, не проехать три дня. Мне-то ладно, я не в центре живу, но почти. Из окна телевышку видать. Чего опасаются, террористов? Демонстрантов, как в Афинах,