Отчаянные. Дмитрий Даль

талант – с легкостью управлять амбалами-оперативниками, которые находятся у него в подчинении, давно бы выгнал его с полной зачисткой памяти.

      – Чего, совсем без меня справиться не можете? А где Фомич? Он же должен был мне спину прикрыть.

      – Мы его найти не можем. На работу не вышел. Пропал куда-то.

      – Домой надо гонцов отправить. Может, он, свинья такая, опять в запой ушел.

      Фомич – отличный оперативник, аналитик от Бога, мастер-переговорщик, а для нашего дела хорошо подвешенный язык и талант улаживать конфликтные ситуации – это первое дело, самый важный бонус к резюме. Но у Фомича есть один маленький, но суровый изъян, любит он по душам с зеленым змием поговорить. Иногда задушевная вечерняя беседа получается, а иногда дискуссия затягивается на целую неделю.

      До поры до времени мы это терпели, но несколько месяцев назад вопрос поставили жестко: или дружба с зеленым змием, или работа. Фомич ни секунды не сомневался и в тот же вечер прошел все очистительные процедуры и подшился.

      Так что версия с запоем выглядит очень неубедительно.

      – Так отправили уже. Дома пусто. Квартира перевернута вверх дном. Похоже, Фомич вляпался в какую-то передрягу.

      – Ладно, этим потом займемся. Что у вас стряслось? – все больше раздражаясь, резко спросил я.

      – Голиаф выдвинул ноту протеста относительно проведенных вчера торгов.

      – А что вчера было? Я как-то пропустил?

      – Обвелианне получили крупный контракт на поставку в один из третьих миров партии пародвигателей.

      – А что этим старьем кто-то пользуется? – удивился я.

      – До открытия представительства биржи там царило глухое средневековье. Да и сейчас не лучше. Согласись, сажать варвара с мечом и дубиной в кресло звездолета, оно как-то нелогично. Зачем вести на забой дойную корову, если ее можно выдоить досуха. А эти варвары готовы платить золотом. Вот из-за этого контракта все терки и начались. Обвелианне на два корпуса обошли Голиаф. Те, понятно, не довольны. Накатали петицию. Но этим дело может не ограничиться. Ты бы подъехал, поговорил с эмиссаром Голиафа. Может миром, удалось бы дело решить. А то обвелианне уже ответную ноту настрочили. Обвинили Голиаф в покушении на свободу торговли, а также заявили о незаконном проникновении на территорию торгового представительства неустановленных лиц. Если мы сейчас не вмешаемся, тут такое завертеться может. Помоги, босс.

      – Ладно, ждите. Буду, – скрипя зубами, пообещал я и завершил звонок.

      Убрав трубку во внутренний карман, я покосился на соседнее кресло, где лежал пакетик с моими волосами. Сквозь прозрачную пленку мне бросился в глаза седой волос.

      Да быть того не может. У меня отродясь седых волос не было. Молод я еще. Тридцатник только разменял. Вероятно, когда собирали с пола, чей-то еще волос затесался.

      Тогда я не придал этому значения. Если бы я знал, как дорого обойдется мне моя оплошность, плюнул бы на все торговые дома вместе взятые, вернулся бы в «Арлекин» и раскатал его по бревнышку.

      Но