Оборотни тоже смертны. Алексей Щербаков

часов в пять вечера. Вместе с Мельниковым и Макаровым на дело шло семь человек плюс подвода. Как успел заметить старшина, в повозке кроме большого количества пустых мешков лежали ручной пулемет MG-34 и коробка с лентами. Да и заготовители были увешаны оружием.

      – Что, серьезное дело будет? – спросил Григорий.

      – На этот раз вряд ли. Но мало ли что… Бывает ведь по-разному. А тут места чужие…

      Некоторое время отряд шел сосновым лесом, затем вышли на заросшую кустами просеку. Вскоре местность понизилась, под ногами зачавкало, справа между чахлыми деревьями мелькнула неширокая река. По сырому мелколесью двигались примерно с час. Наконец шедший впереди Мельников поднял руку. Впереди за небольшим лугом виднелась деревня.

      – Петька, мы с тобой двинем, глянем, что там и как, – распорядился он.

      Вышел один из заготовителей, одетый в немецкую шинель, – и эти двое двинулись, ничуть не прячась, через поле.

      – Вот дают, так прямо и прут внаглую? – изумленно протянул Макаров.

      – Так полицаи долго будут думать, кто это. А когда разберутся… Один Мельников стоит пятерых полицаев. Да и Петька парень не промах, – пояснил Жихаревич ситуацию.

      Вскоре от деревни раздался… футбольный свисток.

      – Мельников сигналит – значит, все чисто, пошли, – скомандовал заготовитель.

      Команда двинулась через луг. На околице их ждал Сергей с каким-то дедком.

      – Петька во дворе у старосты караулит, а то сбежит еще. А этот дедок – он мне все и рассказал. И ведь ждал нас…

      – А как же, я ж на прошлой войне служил в русской армии. Понимаю, что не зря меня парень расспрашивал. Полицаи-то дрыхнут вон в том доме… Я им хорошую самогонку обеспечил.

      – Семен, Василий, давайте за дедом. Стерегите этих. Но если не прочухаются – не суйтесь. А мы к старосте.

* * *

      Дом у старосты был неплохой, заметно лучше соседних. Оставив одного на улице, остальные ввалились внутрь.

      Хозяин, плотный мужик лет сорока пяти с длинными вислыми усами, сидел за столом и что-то хлебал из тарелки. Позади стояла женщина, очевидно, жена.

      Мужик ошалело поглядел на вошедших.

      – Вы… Кто?

      – А то не видишь? – Жихаревич показал на красную звезду на пилотке Макарова. – Советские партизаны, слыхал про таких, а? Не слыхал – так сейчас услышишь! Сейчас ты ответ давать будешь, за то, что, гад, немцам служишь.

      Староста оглядел еще раз всех. Потом рухнул на колени и пополз… именно к старшине.

      – Ваше благородие… Товарищ… Смилуйтесь! Не по своей воле… Заставили…

      Григорий сообразил, что, старосту, видимо, совсем сбило с толку его обмундирование. Мужик, судя по возрасту, ведь и при царе жил, а новая форма сильно смахивает на старую царскую.

      Баба тоже заголосила.

      – Ты тут, падла, на жалость не дави! – рявкнул стальным голосом Жихаревич. – Мы про тебя все знаем. И сколько ты на рынке спрятал, и сколько у тебя возле амбара закопано…