Хан с лицом странника. Вячеслав Софронов

слуг и родичей жить спокойнее. Охрана у них надежная, стены высокие, и никакой враг пока не грозит им. А тут, рядом с ханскими женами и наложницами, только успевай поворачиваться да бояться каждого неосторожно оброненного слова. Но хан хитер и великолепно понимает, что при нем семейство Карача-бека будет порукой верности его. Хитер хан…

      – Хорошо, мой повелитель, я привезу их сюда, – наклонил голову Карача-бек, – пусть будет по-твоему.

О ПРОШЕНИИ МИРА И ОБЯЗАННОСТЯХ ГОСУДАРЯ

      Государь слабый, подвергшийся нападению со стороны сильного, должен во всех случаях уступать, преклоняться перед силой, будучи подобным камышу, склоняющемуся перед бурей. Ведь кто преклоняется перед сильным, поклоняется Небу.

      Следует бороться, вовлекая в бой все силы. Ведь храбрость может устранить все затруднения. Это закон для воина – сражаться, не думая о том, что ожидает его – победа или поражение.

      Имеется три вида завоевателей: справедливый, алчный и дьявольский.

      Завоеватель справедливый удовлетворяется, когда враг подчинен.

      Завоеватель алчный удовлетворяется, когда враг подчинен, получены земля, богатства и ценности.

      Завоеватель алчный удовлетворяется, когда враг раздавлен, получены земля, богатства, деньги, сыновья, жены, родственники своего врага и лишит их последнего – жизни.

Из древнего восточного манускрипта

      Ярсулы – Яростный воин

      Не верилось Едигиру, что уже который год, как он перестал быть ханом Сибирской земли. Он потерял все: и землю отцов своих, и друзей, и даже имя. Теперь он был всего лишь воином, живущим рядом с другими такими же, несущими охрану городка у русских купцов. Никто и не подозревал, что на дозорную башню поднимался в караул тот, кто совсем недавно вел в бой сотни, чей приказ был законом, кто слал грамоты соседним государям и получал такие же от них. Расскажи он кому-нибудь об этом – подняли бы на смех, стал бы посмешищем среди товарищей. А сейчас он всего лишь воин.

      Он стоял на дозорной башне, вглядываясь в сторону поднимающегося над лесом солнца, туда, откуда он пришел в городок с притаившейся за каждым деревом смертью. Смерть удалось обмануть, перехитрить. Так же легко можно обмануть и людей, которым вовсе не интересно твое прошлое. Зачем оно им, твое прошлое? Но он-то помнил, ясно и отчетливо помнил, как волком, крадучись, уходил с земли отцов, обложенный со всех сторон охотниками, в то кровавое лето. Уходил, ожидая встретить близкую смерть, но где-то разминулся с ней, прошел соседней тропой. И он как бы заново увидел и пережил то лето, когда уходил со своей земли, не думая о возвращении.

      …Едигир со стоном провел рукой по ступням разбитых в кровь ног. Идти дальше он не мог… Все. Силы оставили его. Он в изнеможении упал на землю и лежал так, раскинув руки. В голове смешались дни и ночи, проведенные им в пути. Сколько дней он бредет вслед за солнечным диском, медленно ползущим по небу? Если бы у него были крылья, чтобы, подобно птице, взлететь над бесконечными лесами и парить над миром злобы и ненависти. Если