Рай. Джудит Макнот

и приятели отъезжающих учениц носили вниз вещи. Отец Мередит переночевал в местной гостинице и должен был появиться через час, но девушка, охваченная ностальгическими чувствами, потеряла представление о времени и задумчиво перебирала стопку фотографий, только сейчас вынутых из письменного стола, улыбаясь воспоминаниям, которые они пробуждали.

      Годы, проведенные в Вермонте, были самыми счастливыми для нее и Лайзы. Вопреки всем страхам Лайзы, что она будет чувствовать себя в Бенсонхерсте парией, девушка вскоре стала законодательницей мод среди остальных учениц, считающих ее необычной и смелой. На первом году обучения именно Лайза организовала и возглавила успешный набег на мальчиков Личфилдской частной средней школы в возмездие за налет с целью похищения трусиков в Бенсонхерсте – старой традиции, переходившей из года в год. На втором курсе Лайза так талантливо расписала декорации и украсила сцену для ежегодного спектакля драматического кружка, что фотографии попали в газеты нескольких городов. На предпоследнем курсе Билл Флетчер пригласил Лайзу на весенний бал в Личфилде. Не говоря уже о том, что Флетчер с честью выполнял обязанности капитана школьной футбольной команды, он был еще фантастически красив и очень умен. За день перед балом он забил два гола на поле и третий – в ближайшем мотеле, где Лайза подарила ему свою девственность. После этого незабываемого события она вернулась в комнату, которую делила с Мередит, и жизнерадостно сообщила новость четырем собравшимся там девочкам. Плюхнувшись на постель, Лайза широко улыбнулась и объявила:

      – Я больше не девушка! Отныне можете спрашивать у меня совета и получите любую информацию.

      Остальные ученицы, очевидно, посчитали это событие еще одним доказательством необычайной независимости и искушенности Лайзы, потому что все начали смеясь поздравлять ее, но Мередит встревожилась и даже возмутилась. Вечером, когда все разошлись и подруги остались одни, Мередит и Лайза впервые за все время пребывания в Бенсонхерсте по-настоящему поссорились.

      – Не могу поверить, что ты сделала это! – взорвалась Мередит. – Что, если ты забеременеешь? Что, если девчонки начнут сплетничать? Что, если твои родители узнают?

      Но Лайза была настроена не менее решительно:

      – Ты не мой опекун и не отвечаешь за меня, так что прекрати вести себя как моя мамаша! Если желаешь дожидаться, пока Паркер Рейнолдс или другой мифический рыцарь на белом коне примчится, подхватит тебя и унесет в постель, – это твое дело, но не вмешивайся в мою жизнь и не считай, что другие обязаны вести себя точно так же. Мне плевать на весь этот вздор о чистоте, который вдалбливали нам в головы монахини в Святом Стефане! – продолжала Лайза, швыряя блейзер в шкаф. – Если ты оказалась достаточно глупой, чтобы поверить им, оставайся вечной девственницей, но не требуй от меня того же! И я не такая дура, чтобы забеременеть, – Билл пользовался презервативом. Кроме того, ни одна из девчонок и словом не обмолвится, потому что все уже давно переспали с мальчишками. Единственной шокированной