Зонтик для дельфина. Дарья Калинина

вполне трезвым. На вид ему было лет сорок пять – пятьдесят. Но возможно, что он был и моложе. Торс у него был мощный, а лицо украшала густая борода.

      – Чего встали? – рыкнул он на подруг, когда девушки остановились возле него, и не думая подавать. – Инвалида не видели?

      – Тебе привет от Генки, – сказала Мариша, доставая из пакета бутылку водки, купленную в ближайшем винном магазине.

      – Какого еще Генки? – настороженно спросил у нее мужик, не сводя загоревшегося взгляда с бутылки, но тем не менее не торопясь ее брать.

      – Бомж, наверху на лавочке сидит, – сказала Мариша. – Кореш твой. Левый глаз подбит.

      – Тьфу ты! – сплюнул мужик. – Так бы сразу и говорили, что от того Генки. А водка зачем? Чего нужно-то?

      – Знаешь вот эту бабку? – спросила у него Мариша, сунув уже захватанную грязными Генкиными пальцами фотографию.

      – Ну, ясное дело, знаю, Арнольдовна это, – сказал мужик.

      – Покажешь, где нам ее найти? – спросила у него Инна, пока Мариша недоуменно хмурилась.

      – Зачем вам? – насторожился нищий.

      – Поговорить нужно, – сказала Мариша.

      – О чем поговорить-то? – настойчиво поинтересовался калека.

      – Вот ведь какой любопытный! – проворчала себе под нос Мариша, а вслух произнесла: – Не беспокойся, вреда ей не будет. Мы журналисты. Статью мы о вас напишем.

      – А откуда фотка? – деловито поинтересовался нищий.

      – Фотокорреспондент для себя кадр щелкнул, – принялась придумывать дальше Мариша. – А редактор наш как фотографию с этой старухой у него на столе случайно увидел, так сразу идеей про статью и загорелся. Желаю, мол, знать про эту бабку. А в особенности как до жизни такой она докатилась и как себя дальше в ней мыслит. В общем, все в таком духе.

      – Ладно, – кивнул мужик. – Дурью мается ваш редактор. Лучше бы о чем-то важном писал.

      – Это не нам решать, – вздохнула Мариша. – Мы с подругой люди подневольные. Так что, поможешь?

      – Хорошо, – кивнул нищий. – Только одного пузыря будет маловато. Я с вами покачу, рабочее место оставлю. Заработка лишусь.

      – И много лишишься? – поинтересовалась Мариша.

      – Да уж пару сотен точно потеряю, – невозмутимо сказал нищий.

      – Врешь! – не поверила ему Инна. – Сколько же ты с нами раскатывать собираешься? Часа два?

      – Зачем так долго? И двадцати минут хватит, – пожал плечами тот.

      – Ты за двадцать минут насобираешь сотню или даже две? – поразилась Инна. – А сколько ты всего сидишь?

      – Сколько нужно, столько и сижу! – рявкнул нищий и ехидно поинтересовался: – Или ты на мое место претендуешь?

      Нет, на его место Инна не претендовала. От одной мысли об этом у нее по спине пробежала дрожь, а саму ее кинуло в холод. Видимо, нищий понял ее состояние, потому что его лицо смягчилось.

      – Эх, девки, вам и невдомек, до какой низости человек докатиться может, что ему мое место раем покажется. Хотите послушать, как тут оказался?

      Подруги не то чтобы очень уж хотели, но опасались своим отказом обидеть Ермолку и к тому же не хотели