Зонтик для дельфина. Дарья Калинина

ягоды совсем не тот дух исходит. А тут банку откроешь, так прямо закачаешься, так хорошо пахнет. И лесом, и солнцем, и самой ягодой. Пей, детка. От сладкого вся тоска мигом проходит.

      Но Олеся явно не хотела пить чай. Она накрылась с головой одеялом и рыдала в свое удовольствие. Подругам с большим трудом удалось выставить любопытную бабку на кухню на поиски корвалола.

      – Не реви ты, – сказала Олесе Мариша, когда соседка, шаркая разношенными шлепанцами, удалилась из комнаты. – Тут человека убили, а ты не хочешь проявить гражданскую сознательность и помочь следствию.

      – Я хочу, – прорыдала Олеся. – Но не знаю как. Толик-то от меня ушел. Ничего даже не рассказал. Просто взял и ушел. Как вы думаете, он от меня насовсем ушел?

      – А что сказал-то перед уходом? – осведомилась Инна.

      – Ничего, – ответила Олеся.

      Подруги переглянулись. Это был не обнадеживающий признак.

      – Что, просто вот так взял и ушел? – удивилась Мариша. – Встал и ушел? И ни до свидания не сказал, ничего?

      – Вообще-то, как он уходил, я не видела, – призналась подругам Олеся. – Я в отсутствии была. Но он мне записку оставил.

      – Где она? – взволновалась Мариша.

      – Я ее разорвала и выкинула, – сказала Олеся.

      – Зачем?

      – Разозлилась сначала очень, – призналась Олеся.

      – Но что там хоть написано было?

      – Ну, что он меня больше не любит и уходит, – сказала Олеся. – Смысл был такой.

      – А дословно?

      – Дословно? – задумалась Олеся. – Хм. «Ухожу. Когда вернусь, не знаю. И вернусь ли вообще – тоже. Меня не ищи. На работу ко мне не суйся. Толик».

      – И все? – спросила Мариша. – Может быть, приписка какая-нибудь была?

      – Нет, – покачала головой Олеся.

      – А вешаться ты почему в таком случае задумала?

      – Так ведь он от меня ушел, – недоуменно похлопала глазами Олеся. – Разве не ясно?

      – Пока нам ясно, что он просто куда-то ушел, – сказала Мариша. – Если бы он ушел от тебя, то так бы и написал.

      – Вы думаете? – просияла Олеся. – И в самом деле. А я-то дура!

      С этим заявлением подруги не могли не согласиться. Но Олеся внезапно снова помрачнела.

      – Да нет, ушел он от меня к другой женщине, – сказала она. – Она ведь мне звонила несколько раз.

      – И что говорила?

      – Ничего, Толика спрашивала, – ответила Олеся. – Но ведь и так ясно, что посторонняя женщина звонить не станет. И к тому же она отказывалась объяснить, что ей нужно от Толика.

      Подругам стало ясно, что Олеся не только дура, но еще и дура ревнивая. Это уж было совсем никчемное сочетание. От такого и самому впору в петлю полезть. Парень мог и сбежать. Но все же подругам казалось маловероятным, что Толик выбрал для ухода от своей любовницы именно тот день, когда должен был чувствовать себя хуже некуда.

      – А как все получилось? – спросила у Олеси Мариша. – Постарайся припомнить все подробности, начиная с утра.

      – Ну, утром я вернулась со смены и приготовила завтрак для Толика, – сказала Олеся. – Он должен