Наследие великанов. Вадим Панов

хорошо, – эхом отозвалась Шера, которой даже в кошмаре не могло привидеться, что Адри нужна от неё только кровь.

      – Я люблю тебя.

      – А я люблю тебя.

      Она лежала на спине, её рука рассеянно скользила по животу, а бёдра до сих пор едва заметно двигались, то раздвигаясь, то сжимаясь. Девушке было настолько хорошо с Адрианом, что ей требовалось много времени, чтобы прийти в себя. А Малкавиану нравилось смотреть на усталую подругу и любоваться её точеной фигуркой: небольшая грудь с чёрными бусинками сосков, длинные ноги с ещё узкими бёдрами, тонкие руки и худенькая шея – нежная, совсем девчачья. Шера как будто застыла в шаге между подростковой угловатостью и женской округлостью, и её «пограничная» фигура безумно возбуждала Адриана.

      – Разведёшь костер? – спросила девушка, озираясь в поисках футболки.

      – Конечно, – отозвался масан, поднимаясь.

      Они приезжали на эту поляну довольно часто, и в густой траве Малкавиан хранил небольшой запас сухого валежника. Принёс охапку, чиркнул зажигалкой, добавив чуть магии, чтобы огонь быстрее схватился, и сел на землю рядом с надевшей футболку Шерой.

      – Побудем здесь до утра?

      – Мне нужно встретиться с Адамом Носферату, – вздохнул Адриан.

      – Во сколько?

      – В два.

      – У нас ещё куча времени.

      – Ага. – Он улёгся на землю и задумчиво провёл пальцами по спине подруги.

      – Тебя что-то тревожит, – тихо произнесла Шера. – Я чувствую.

      Сначала он хотел отмахнуться, сказать: «Ерунда», но неожиданно – и в том числе для себя самого – ответил:

      – Сантьяга хочет заключить большой союз с непримиримыми и уговаривает Клаудию созвать Конклав.

      – Тебя это волнует? – удивилась девушка.

      – Меня волнует всё, что связано с семьёй.

      – Да, конечно… – Шера поняла, что допустила ошибку, и постаралась исправиться: – Разве Конклав – это плохо? Сантьяга хочет договориться ради мира…

      – Сантьяга хочет договориться, потому что он слаб, – качнул головой Малкавиан. – Ярга теснит его со всех сторон, и Сантьяга хочет сделать нас союзниками.

      – Разве это плохо? – повторила девушка.

      – Он нас предаст.

      – Почему?

      – Потому что он нас ненавидит, – объяснил Адриан. И спокойно добавил: – Нас ненавидят все.

      – Я – нет!

      – Ты – моё единственное счастливое исключение.

      Она повернулась и упала вампиру на грудь:

      – А ты – моя жизнь!

      – Именно… – Малкавиан хотел что-то добавить, но неожиданно привстал на локте и пристально посмотрел вдоль берега. Ничего не разглядел в темноте, но спросил: – Ты слышишь?

      – Нет.

      Шера давно привыкла к тому, что чувства ночного охотника гораздо острее, чем у неё, и не обижалась на вопросы, на которые не могла дать ответа.

      – Шаги.

      – Прохожий?

      – Мужчина… один… И немного пьян.

      Малкавиан улыбнулся.

      – Адри, не надо, – прошептала девушка. Она поняла, что задумал возлюбленный. –