Позабытое давно. Сборник рассказов. Ольга Горбач

й скороговоркой, слегка картавя. Вот и всё, что мне запомнилось в ней при первой встрече. Она выгуливала во дворе моего клиента – рыжего шпица, мне надо было забрать его на стрижку. Никогда бы не подумала, что с такого рода женщиной может произойти что-то необычное. Жизнь она прожила спокойную, в достатке. Детей не было. Вот уже двадцать пять лет, как она овдовела. Муж был на пятнадцать лет старше её, какой-то партийный чиновник средней руки, умер рано, сразу после того, как его «ушли» на пенсию. В общем, скучная, размеренная жизнь обеспеченной номенклатурной пенсионерки. Подруг в истинном смысле слова у нее не было, так – товарки, соседки, жёны бывших приятелей мужа. Из родни – две двоюродные сестры: одна на пять, другая на восемь лет её моложе, да их дети – троюродные племянники разных возрастов и не особо преуспевшие в жизни. Видимо, поэтому для них она была многообещающей в плане наследства тётушкой. Не сказать чтобы они особо окружили её вниманием, но каждый поздравлял с праздниками и днём рождения. В её ожидаемом наследстве самой ценной была московская двухкомнатная квартира на Чистых прудах и дачный дом в Болшево, довольно заброшенный, но добротный. На даче она бывала очень редко, только с оказией – если кто отвезёт.

      Случилось так, что прошлой весной Дину Васильевну затопили соседи. Сначала закапало с потолка в коридоре. Капли весело стучали о паркет, как весенняя капель. Потом по стенам заструилась вода. Дина Васильевна была дома, а вот соседей сверху не было. Пока бегали за слесарем, за участковым милиционером, пока вскрывали замки и перекрывали стояки, прошло довольно много времени, и в квартире Дины Васильевны образовался настоящий потоп. Мягкая мебель промокла настолько, что при нажатии на сидениях дивана и кресел образовывались лужицы. Подоспевшие племянники воду с пола вычерпывали совком и тарелками. Дверцы шкафов и стенок разбухли и перестали закрываться. В квартире установился стойкий запах сауны и мокрой штукатурки. Оставаться в таком жилище было невозможно. Племянники и двоюродные сёстры уклонились от должного гостеприимства, но кто-то из них припомнил о болшевской даче, и было решено перевезти Дину Васильевну туда с необходимыми вещами и мебелью. К переезду в качестве грубой мужской силы привлекли приятелей одного из племянников – четверых байкеров. Байкеры выносили мебель, громко смеялись прокуренными голосами и скрипели кожаными косухами. Широкоплечие, краснолицые, они были похожи на весёлых викингов. У троих были бороды, а у четвёртого – усы, как у карпатских парубков. Он весело подмигивал Дине Васильевне и говорил ей шуточные комплименты: «Знаю-знаю, отчего тут так мокро! Б-р-р! Лили слёзы отвергнутые кавалеры!» Дина смеялась и с удивлением обнаруживала в себе давно забытое ощущение – она стеснялась! Погрузились быстро. Потом они долго ехали по пробкам: Дина Васильевна – в кабине газели, а весёлые викинги – на своих страшных огромных мотоциклах. Усатый красавец махал ей рукой в перчатке, а она, словно девушка, закрывала щёки ладошками и краснела. Боже, как давно она не чувствовала себя способной вот так краснеть и хихикать, как давно не было в её жизни таких весёлых событий, не связанных с врачами, болезнями, старухами и сплетнями. Будто свежий весенний ветерок овеял её затхлую жизнь! Болшевский дом оказался вполне пригоден для жилья. Толстые бревенчатые стены пахли опавшими листьями и грибами, а буфет источал тонкий запах чая и конфет, хотя ни того, ни другого там не было. Пока викинги перетаскивали вещи, Дина Васильевна включила ОГВ, вскипятила чайник, нашла в шкафу и расстелила на круглом столе старинную кружевную скатерть. Однако племянник с викингами пить чай отказались. Дина хотела сунуть усатому красавцу тысячу рублей за помощь, но племянник перехватил деньги и сказал, что сам за всё рассчитается. Викинги по очереди подходили попрощаться с ней, а когда подошёл усач, она испытала огромное сожаление, что не увидит больше весёлых синих глаз, и едва слышно произнесла: «А вы заходите, чаю попьём с вареньем или… что покрепче». Усач вскинул брови: «Я никогда не отказываюсь от приглашения чаровниц», – щёлкнул по-гусарски каблуками и поцеловал ей руку. Дину Васильевну будто кипятком обдало. «Что за глупости! – рассердилась она на себя. – Понятно же, всё это шутка!» Когда все ушли, она легла на кровать и стала прислушиваться к себе. Как приятно, как приятно, как замечательно приятно кружилась голова, дышалось полной грудью! «Пусть, пусть, пусть всё это глупости и ерунда, ну чему и когда я ещё могу порадоваться? Пусть это продлится хоть сколько-нибудь ещё!» Но к вечеру подскочило давление, Дина испугалась и решила больше не позволять себе никаких вредных фантазий.

      Однако утром она проснулась замечательно свежей и радостной. Она сразу вспомнила вчерашние события и засмеялась – как смешно и глупо было всё это. Да-да, смешно и глупо! Взяла большое круглое зеркало, поставила на стол и стала рассматривать себя, как давно уже не рассматривала. Да, время неумолимо… помятое, поблеклое лицо старухи… Седые волосы мятой паклей обрамляли обвисшие щёки… Да… Может, надо плакать, а не смеяться? Может, эта шутка злая и жестокая?.. Но он был такой милый… и она ведь не сделала ему ничего дурного. Эх, вернуть хотя бы десять лет назад, она была ещё пожилой женщиной… а теперь – старуха, бабушка… А может, ему не хватает как раз заботы бабушки. А ей бы такой внучок тоже пригодился – такой милый, весёлый… Хотя нет, он не милый, он настоящий мужчина