Разбойник Чуркин. Том 2. В Сибири. Н. И. Пастухов

красной девице за ним замужем», думала она и плакала.

      В избу вошёл староста. Девицы приумолкли, Степанида не поднимала на отца заплаканных глаз.

      – Что вы, девки, присмирели, хоть бы песенку какую спели, – сказал он, остановившись посредине избы.

      – Пели, да замолкли, отвечали какие побойчее.

      – А ты, Степанида, что голову-то повесила? или опять слезы? Дёшевы, знать, они у тебя? обратился он к своей дочке.

      – Как же ей не плакать? Замуж, ведь, отдают, – сказала одна из подруг невесты, чернобровая вострушка.

      – Ты, Анютка, молчи, тебя не спрашивают, – сурово заметил старик.

      – Не спрашивают – а если б спросили, я бы сказала, – отчего она плачет.

      – Много ты знаешь! Все вы такие: как замуж, так и реветь начнёте.

      – Ну, не всегда! Кто плачет, а кто и радуется. За немилого выходить кому охота! – ввернула другая.

      – Да, разве, она за немилого у меня идёт?

      – А то что ж? – заголосили девицы.

      – Небось, сама выбрала.

      – Спроси-ка-сь сам её, если нам не веришь.

      Староста подошёл к своей дочке, поднял ей рукою голову и спросил:

      – Говори: насильно, что ли, я тебя выдаю?

      – Батюшка, пожалей меня, не выдавай за сына кузнеца, не люб он мне.

      – Вот-те на!… Это что такое? – притопнув ногой, закричал старик.

      – Отдай ты меня за того приказчика, который за меня сватался, – упав перед отцом на колени, говорила Степанида.

      – Уж не околдовал ли он тебя? Да что в нем хорошего? Нет, не бывать тому! Ты, девка, не дури, не срами моей седой головы; за кого я порешил, за того и выдам.

      – Батюшка, не жить мне за ним, руки на себя наложу! – вскрикнула Степанида и, залившись слезами, склонилась головою на стол.

      – Вон отсюда! Это вы ей все наговорили, – затопотал староста на подруг невесты.

      – Уйдёмте, девушки, он, пожалуй, и прибьёт нас; вишь какой, дочки не жалеет, а мы для него ничего не значим, – сказала Анюта, накидывая на себя шубку.

      Вошла мать невесты, обвела кругом глазами и спросила у старика:

      – Ты что их здесь пугаешь?

      – Кто их пугает? они раздор вносят… Вон их из моей горницы! – горячился мироед.

      – Не твоё дело, ступай отсюда, – накинулась на него старуха, подошла к Степаниде и спросила:

      – Что такое случилось?

      – Ничего, матушка, – отвечала та, утирая кисейным рукавом слезы.

      Старик плюнул, выругался и вышел. Старуха начала успокаивать дочку и упросила девушек остаться.

      – Из-за чего дело-то вышло? – спросила она у них.

      – А из-за того, что дочку-то свою вы погубить хотите, – заговорили девицы.

      – Что вы, не ума ли рехнулись? – покачивая головой, вымолвила старостиха.

      – Мы-то ничего, а вы из ума выжили, – выскочив вперёд, напустилась на неё Анюта.

      – Не слушай ты их, моё солнышко, родители тебе зла не пожелают, – обратилась старостиха к дочке.

      – Матушка, я ведаю, что ты меня жалеешь; не отдавай ты меня за кузнецова сына, – противен он мне.

      – Голубка ты моя неразумная, за кого же я тебя выдам?

      – Матушка, не губи меня, отдай за приказчика.

      – Это что ещё за притча такая? За какого приказчика?

      – За того самого, который у вас с урядником в гостях был, – ответили за Степаниду подруги.

      – Ни за что! Отдам ли я её на чужую сторону? Вот чего не бывать, так не бывать.

      – Смотри, тётка, худо ведь будет.

      – Ну, ладно, а вас я, всё-таки, не послушаю! Молоды вы меня, старуху, учить.

      Долгий спор кончился ничем; девушки разошлись по домам, старуха уложила дочку в постель, перекрестила её и заперла в светлице.

      На другой день, утром, деревня знала уже о том, что происходило в доме старосты, вести эти дошли и до Чуркина; он намотал их себе на ус и подумал: «Ишь, как она в него врезалась, что-то будет?»

* * *

      В тот же вечер, в Тагильском заводе, в доме складчика Акима Петровича, по случаю дня его рождения, собрались гости, между которыми находились: священник, доктор и урядник. Приказчик Акима Петровича, оправившись от болезни, мало занимался с гостями и больше всех разговаривал с урядником.

      – Что вы там все шепчетесь? – спросил у приказчика хозяин дома.

      – Так, Аким Петрович, кое о чем толкуем, – ответил тот.

      – Пусть их говорят, люди молодые, – заметил свящён ник.

      – Оба женишки, небось, о невестах речь ведут, – заметила старушка, родственница Акима Петровича.

      – А ты бы, Карповна, невесту моему пареньку подыскала, да подходящую, мы бы и свадебку сыграли, – сказал складчик.

      – За невестой дело не станет, только прикажи, я высмотрю, насчёт этого не беспокойся.

      – Высмотри!