Это судьба, или Новогодний рейс. Алиса Лунина

на расстоянии держишь, не подпускаешь к себе? В чем причина? А причина, оказывается, вот в чем!

      – Ну и в чем же? Интересно услышать твою версию.

      – Да в том, что ты бабник! Элементарный бабник! Потаскун! В Москве у тебя одна (или не одна?), в Питере – другая, в Риме – третья, в Торонто – четвертая! Ха-ха! Гражданин мира!

      – Я бабник? – растерялся Сергей.

      Кем-кем, а бабником он никогда не был.

      – Лицемер! Причем с виду такой прямо… клубничный десерт! Я, конечно, понимала, что такого не может быть – ну просто не бывает, чтобы мужик был без изъянов, и ждала подвоха, когда же выяснится, что в тебе не так! И вот, пожалуйста, подвох!

      – В чем подвох-то? – Сергей схватился за голову. – Для начала давай разберемся в ситуации!

      – Конечно, разберемся! – крикнула Лора.

      Среди вещей на полу она углядела тетрадь в красном переплете. Лора, как коршун, схватила тетрадь и раскрыла ее.

      – «Сережа, помнишь наше прошлое лето? – вслух прочла Лора. – Венецию, собор Святого Марка и слова, что я тебе тогда сказала?!»

      Лора язвительно рассмеялась:

      – Что она тебе сказала, любвеобильный ты наш?! Интересно, а в Рим вы заезжали? С женой ты ее тоже познакомил, как и меня?

      Лора распахнула тетрадь на другой странице.

      «Прости, Сережа, в последнее время мне не хватает твоего внимания…»

      – Еще бы! – фыркнула Лора. – Женщине не хватает внимания! Понятное дело – мужик работает на несколько фронтов!

      – Не говори пошлостей, – сморщился Сергей.

      – А женщин обманывать, по-твоему, не пошло?! Между прочим, речь в дневнике идет о тебе! Там твое имя! Какие еще нужны доказательства?

      Лора перевернула страницу:

      – Читаем дальше!

      Сергей выхватил тетрадь:

      – Тебе не стыдно читать чужие записи?

      Лора швырнула тетрадь в саквояж. Потом схватила белый пеньюар и в порыве гнева разорвала его.

      – Ты совсем дура? – возмутился Сергей. – Испортила чужую вещь! Что я теперь скажу владелице?

      – Ничего! Купишь своей подружке новый!

      Лора бросила разорванный пеньюар, вернее, то, что от него осталось, в саквояж. Туда же полетели другие вещи.

      – Забирай свои шмотки и уходи! Чтоб духу твоего здесь не было! Вали на свой Ленинский проспект!

      – Истеричка! Хоть бы разобралась для начала.

      – Вон из моей квартиры! Вон из моей жизни!

      – А как же Новый год? – усмехнулся Сергей.

      – Да чтобы для тебя он вообще не настал!

      Лора выбросила саквояж в коридор.

      – Пока, Мерилин! – мрачно сказал Сергей висевшему на стене портрету.

* * *

      Свою московскую квартиру Сергей тоже не любил. Нет, портрета Мерилин здесь не висело, зато дизайн и мебель были скучны и безлики, как номер в отеле.

      Сергей устало опустился на диван с саквояжем в руках. Как, однако, объяснить эту чертовню с чужими вещами? И где теперь его саквояж? Ему до боли было жаль камни, лучшие образцы коллекции, которую он собирал с самого детства; многие ему подарил отец. Более