Великие судьбы русской поэзии: Начало XX века. Евгений Борисович Глушаков

доходить. Ведь уже не один год молодую супругу поэта уязвляли и мучили его рассуждения о том, что всё равно когда-то он уйдет от неё к другим. И на её отчаянный вопрос: «А я?» – его равнодушное: «И ты тоже»…

      И вот, как всегда в таких случаях, первым «на выручку» приходит некто из ближайших приятелей мужа, безразличного к своей жене. Для Любови Дмитриевны таковым утешителем оказался Георгий Чулков, тот самый, который втравил Блока в написание пьесы «Балаганчик» и таким образом «свёл» с актрисой Волоховой. Отношения жены поэта с Чулковым и отдаленно не походили ни на истерический роман с Белым, ни на её сложную семейную драму. Всё было обывательски пошло, грязно. Однако же, и весело, ново, «и легкость, легкость, легкость…» В «Балаганчике», подсказанном Блоку Чулковым, нашлась роль и для самого «подсказчика», он оказался Арлекином.

      За изменой Любови Дмитриевны, поступком не столько отчаянным, сколько беспечным, просматривается и её месть мужу, увлечённому актрисой, и неумное кокетство – может, обратит внимание, приревнует? Угадываются и омерзение, с каким она очнулась от этого ещё слишком нового для неё приключения, и желание поскорее вернуться к мужу, и горячая покаянная нежность к нему, обманутому… Однако Блок, хотя и поглощённый своей любовью к Волоховой, видел всё преотлично и наблюдал за падением своей жены почти безучастно.

      Были открыты глаза и у Любови Дмитриевны. Видела и она, что её муж, её Сашура актрисою не принят. Видела и как страдает поэт, измученный холодной насмешливостью равнодушной к нему Натальи Николаевны. Видела, понимала и даже решилась вступить с этой женщиною в борьбу, чтобы – для неё ли, для себя ли – спасти мужа. И приехала к Волоховой для объяснения, и напрямую спросила, способна ли та принять поэта всерьёз? На всю жизнь? Стать его Прекрасной Дамой? Актриса ответила: «Нет!», – но оговорилась, что совсем отказаться от Блока пока не желает, хотя и влюблена в другого…

      Бедная, наивная Любовь Дмитриевна, бывшая Прекрасной Дамой, увы, только до замужества. Понимала ли она, что теперь именно Волохова состоит в этом высоком романтическом чине и пребывает таковою единственно благодаря своей недоступности для влюбленного в неё поэта? И если в какой-то момент перестанет быть его Прекрасной Дамой, то лишь потому, что не выдержит и уступит его желанию… Пусть не страстно, пусть без той горячей взаимности, о которой мечтал Блок, но все-таки уступит…

      О том, что это однажды произошло, можно догадаться и по стихам, посвященным актрисе, и по не слишком определенным свидетельствам современников. Но главное подтверждение их состоявшейся близости в том, что Александр Александрович постепенно охладел к своей возлюбленной и от неё отошёл. А тогда и для него, и для всех прочих Прекрасная Дама снова превратилась просто в хорошенькую брюнетку и посредственную актрису.

      Вот они – не только волшебные, но и жестокие чары поэзии. Впрочем, далеко не сразу развеялась по ветру эта зимняя, метельная иллюзия Блока. Человеческие