Стихийное бедствие. Ирина Мельникова

на дыбе она не призналась бы, путем каких немыслимых ухищрений, так, чтобы никто даже не заподозрил ее в интересе к этому мужчине, ей удалось тогда выяснить, что это Максим, сын тетки Марии Богуш, бывшей знатной доярки-орденоносицы, а нынче простой российской пенсионерки, одиноко доживавшей отведенный ей век в стареньком домишке с просевшей крышей в нескольких сотнях метров от дачи Клавдии Михайловны. О том, что у тетки Марии есть сын, в селе практически забыли.

      Он не появлялся дома с тех пор, как ушел в армию.

      И вот вернулся, оказывается, почти одновременно с Ксенией. Поговаривали, что он из бывших военных и звание имеет высокое, но вот ушел на пенсию и перебрался на житье к матери.

      Сама Мария о сыне особо не распространялась, а если уставала от расспросов, то разводила руками и привычно отвечала: «Он сам себе хозяин. Захочет здесь остаться – мне только в радость. Не захочет – его воля, я перечить не стану». Судя по тому, что бабка никогда не заводила речи о снохе или внуках, сельчане сделали вывод, что Максим в разводе, а то и вовсе не был женат. Сей факт, несомненно, вызвал интерес у той части женского населения, которая не потеряла еще надежды выйти замуж.

      Ксения таких целей не преследовала. Скорее она вообще не собиралась замуж. Встречаясь уже более двух лет три раза в неделю с Егором Кантемировым, одним из руководителей телеканала, где работала с момента его образования, она ни о чем другом и не помышляла. Отношения у них были ровные, свободные от обязательств. Они неплохо ладили в постели и на работе и не давали друг другу поводов для ревности. Со стороны это смахивало на идиллию, но иного Ксения бы просто не потерпела – слишком свежи были воспоминания, как убегала босиком по снегу с годовалой Катькой на руках от ее отца – актера местного театра Афанасия Остроумова, красавца, запойного пьяницы и садиста…

      Не спросив разрешения, Максим сел рядом с ней и по-хозяйски поставил кружку с пивом на стол.

      Собрав всю волю в кулак, Ксения смерила его взглядом с головы до ног, высокомерно и с едва заметным презрением в глазах. Раньше этого было достаточно, чтобы оттолкнуть любого, даже чересчур назойливого кавалера. Но Богуша, казалось, не смутил ее выпад. Он просто уселся рядом, и, похоже, ему было наплевать на ее эмоции.

      – Привет, – непринужденно сказал он и улыбнулся по-мальчишески весело и открыто.

      – Добрый вечер. – Ксения бросила на него весьма красноречивый взгляд. Этот нахал должен понять, что она ничуть не смущена и не взволнована его присутствием и не слишком жаждет общения.

      Потом она повернулась к бармену и заказала еще один коньяк.

      – Плачу я, – быстро вмешался Максим, заметив, что она достала деньги.

      Ксения чуть не задохнулась от негодования, но нашла силы вежливо возразить:

      – Спасибо, не нужно. Я в состоянии заплатить сама…

      – И за меня тоже? – усмехнулся он.

      – Назови, сколько ты стоишь, возможно, и заплачу. – Она вызывающе посмотрела на него.

      Он