Никогде. Нил Гейман

Ричард, ведь эта долбаная вечеринка – в твою честь! Пропустишь самый кайф.

      Он вернулся в паб. После странного происшествия на улице тошнота окончательно прошла.

      – Ты похож на мокрую дохлую крысу, – сообщил кто-то.

      – Ты никогда не видел дохлой крысы, – бросил Ричард.

      Ему вручили большой стакан виски.

      – На, выпей. Хоть согреешься. В Лондоне-то настоящего скотча нет.

      – Сомневаюсь, – вздохнул Ричард. Вода капала с его волос прямо в виски. – Мне кажется, в Лондоне есть все.

      Он осушил стакан, и тут же кто-то протянул ему следующий. А потом вечер расплылся, разлетелся на осколки. Впоследствии осталось только смутное чувство, будто он променял что-то маленькое и разумное на нечто огромное, древнее, иррациональное. Он смутно помнил, как на рассвете его рвало в канаву, в которой бурлили потоки дождевой воды. Помнил белое пятнышко с разноцветными линиями, похожее на круглого жучка, уползающего все дальше и дальше под проливным дождем.

      На следующее утро Ричард сел в поезд до Лондона. Впереди были шесть часов дороги, которая приведет его к удивительным готическим шпилям и аркам вокзала Сент-Панкрас. Мать дала ему пирог с грецкими орехами и чай в термосе. Ричард Мэхью отправился в Лондон, чувствуя себя хуже некуда.

      Глава I

      Лихорадочная гонка по туннелям продолжалась уже четыре дня. Она бежала, спотыкаясь, падая и снова вставая. Она давно не ела, совсем обессилела, была измучена, и каждая следующая дверь давалась ей все труднее. К концу четвертого дня ей удалось найти укрытие – крошечный закуток глубоко под землей. Здесь можно наконец выспаться, здесь безопасно – решила она, искренне надеясь, что так оно и есть.

* * *

      Мистер Круп нанял Росса на Плавучем рынке, который на этот раз проходил в Вестминстерском аббатстве.

      – Считай, что это наш кенар, – сообщил он мистеру Вандемару.

      – Будет нам петь? – удивился тот.

      – Это более чем маловероятно, – ответил мистер Круп, приглаживая свои гладкие рыжие волосы. – Называя его кенаром, я думал не о вокальных данных этой птицы, а о том, как ее используют шахтеры.

      Мистер Вандемар кивнул. «Ага, точно, канарейка в шахте»,[6] – наконец дошло до него.

      В самом деле, мистер Росс был ничуть не похож на кенара: огромный (почти как мистер Вандемар), грязный, бритый наголо и немногословный. Впрочем, он сообщил Крупу и Вандемару, что обожает убивать и считает себя в этом деле профессионалом, чем ужасно их насмешил – как насмешил бы Чингисхана юный монгол, похваляющийся тем, что впервые сжег юрту или разграбил селение. Он был кенаром и даже не подозревал об этом. Итак, мистер Росс, в грязной футболке и заношенных джинсах, шел впереди, а Круп и Вандемар – в элегантных костюмах – за ним.

      Чтобы вы не спутали мистера Крупа и мистера Вандемара, сразу скажу, как их различать.

      Во-первых, мистер Вандемар на две с половиной головы выше мистера Крупа.

      Во-вторых, у мистера Крупа глаза бледно-голубые, а у мистера Вандемара – карие.

      В-третьих,

6

Шахтеры прошлого брали с собой в угольные шахты канареек, поскольку эти птицы чувствовали метан в атмосфере шахты задолго до того, как его концентрация становилась опасной.