Полководец Соня, или В поисках Земли Обетованной. Карина Аручеан (Мусаэлян)

пространство пружинной кроватью и дедовским письменным столом, который он отстоял. Тут теперь и живёт: если не спит, то сидит за столом спиной ко всем с ворохами газет и радиоприёмником. Остальное – царство мамы. «Ты этого хотела? Владей». Но ведь мама хотела не этого! И папу жалко. Будто в своей квартире его заставили жить не своей жизнью, а он согласился, потому что слишком деликатный, – и ушёл в параллельный мир.

      – Нет, папа, ты не деликатный! Ты жестокий! Кому нужна твоя подчёркнутая вежливость и всегда ровный голос?! За что ты наказываешь маму? За то, что жизнь не сложилась? Так и у неё не сложилась! Но она не предала тебя. Это ты сейчас её предаёшь. Лучше б вы поругались, чем жить так вежливо, как чужие.

      – Разве я наказываю? Я просто устаю на работе, оттого молчаливый. Не придумывай, дочка, чего нет.

      – Мама, за что ты наказываешь папу? Он столько жил в несвободе. Почему ты делаешь только то, что сама находишь нужным? Ему надо потакать – может, перестал бы он быть таким съёженным?

      – Ему ничего не нужно.

      – Для чего?! – кричит Соня. – Для чего вы жили?! Вас никто не обманывал! Вы обманули сами себя!

      – Ради тебя, – плачет мама. – Ради тебя…

      – Есть такое понятие, как долг, – вторит папа.

      – Мне это не нужно! – кричит Соня. – Плевать я хотела на ваш долг! Это ловушка! Вы в неё сами себя загнали и загоняете меня! Теперь я тоже обязана отдавать вам с процентами то, что вы дали в долг мне?! Разве можно одолжить у кого-то жизнь? Или дать взаймы свою? Её можно только подарить, если сам того хочешь. Но тогда – какие к кому претензии? Счастливым можно быть только рядом со счастливыми людьми, а вы себя несчастными сделали – и меня такой хотите сделать! Я никогда не буду жить, как вы! Никогда! Это несвобода. Это ад.

      Папа жесток. Но и Соня не лучше – так же бросает маму, заставляя ту мучиться покинутостью.

      Правда, время от времени Соня пытается наладить отношения в доме.

      – Мама, папа! Научите меня танцевать вальс!

      Ставит пластинки, заставляет родителей кружиться парой, чтобы смотреть и учиться. Делает вид, что у неё не выходит, – и ей снова надо увидеть, как это делают они. Соня знает тайное воздействие музыки.

      И в самом деле вальсовые мелодии трогают их сердца. Воспоминания пробегают по лицам, глаза оживают, становятся мягче. Крутится, крутится пластинка. Кружится, кружится мир, возвращая маму с папой в юность.

      – Ещё! – кричит Соня. – Ещё! Какие вы красивые…

      – Всё, Соня, всё!

      – Нет, не всё. Теперь чарльстон. Это сейчас самый модный танец, а ведь и вы когда-то его танцевали. Учите меня! – и снова ставит пластинки.

      Мама с папой смеются, как молодые. Соня старается закрепить успех:

      – А теперь будем чай пить под музыку.

      И они часами разговаривают по душам.

      Эти вечера чудесны! Их эхо дрожит в следующих днях, отношения мамы с папой теплеют. Но всё возвращается на круги своя. Соня не может долго поддерживать затухающее пламя любви и мира в семье.