Горячее дельце. Марина Серова

время достигло высокого совершенства, а при тех обстоятельствах… впрочем, об этом я уже говорил. В итоге картина была приобретена, деньги, и немалые, были уплачены, а через некоторое время, в спокойной обстановке, я с ужасом обнаружил, что это явная и, что самое прискорбное, довольно грубая подделка.

      Лев Владимирович замолчал, обиженно насупив брови. Было видно, что вновь нахлынувшее негодование на подлых обманщиков мешало ему говорить. Он попытался взять себя в руки, сделав хороший глоток из стакана, и это ему в конце концов удалось.

      – Признаюсь, несколько дней я не решался сообщить правду хозяину картины. А когда сообщил, то… об этом лучше не вспоминать.

      Он опять разволновался и, видимо, стремясь успокоиться, допил свой стакан одним глотком.

      – Короче говоря, мне дали неделю сроку на розыски аферистов, а потом в отношении меня будут приняты, как мне было сказано, «меры».

      – И что же это за меры?

      – Об этом я могу только догадываться, – мрачно изрек мой собеседник.

      – А почему вы и ваш клиент не обратились в милицию?

      Ответ на этот вопрос был для меня почти очевиден, но хотелось услышать его из собственных уст Льва Владимировича. Судя по тому, как он замялся, моя догадка была недалека от истины.

      – Понимаете, права продавца на ее владение были, мягко говоря, сомнительны.

      – В переводе на русский это означает, что картина краденая. Не так ли?

      – Весьма вероятно, – нехотя выдавил из себя кандидат искусствоведения.

      Наступило тягостное молчание.

      Лев Владимирович рассказал все, что считал нужным, а я, признаться, не знала, что ему ответить.

      Было совершенно очевидно, что история эта из разряда «вор у вора дубинку украл». Примерно было понятно, что за публика скупает картины и собирается принимать свои специфические меры. Можно себе представить, что это будет отнюдь не арбитражный суд. Так что уныние Льва Владимировича также легко понять.

      Постепенно у меня стало возникать ощущение, что я лезу в западню. Неясно было только, захлопнулась уже за мной крышка, или еще можно сдать назад.

      Я почти твердо решила не браться за это дело, но, следуя своему принципу по возможности не рубить сплеча, предложила:

      – Лев Владимирович, я должна подумать прежде, чем дать вам окончательный ответ.

      – Я надеюсь, это не займет у вас много времени? – озабоченно поинтересовался он.

      – Оставьте свой телефон, я позвоню вам сегодня вечером, не позже.

      Лев Владимирович удовлетворенно кивнул головой и, покопавшись в бумажнике, достал и протянул мне визитную карточку.

      Я встала и, попрощавшись, направилась к выходу.

      Лев Владимирович остался в кафе и после моего ухода, как я заметила через стеклянную стену, направился к буфетной стойке. Очевидно, за второй порцией коньяка.

      На скамейке, расположенной у пересечения ведущей к кафе асфальтовой дорожки с центральной парковой аллеей, сидели два коротко стриженных молодых человека в тренировочных костюмах. Один