Братство Порога. Роман Злотников

от парня.

      – Ну-к что ж, ага, – заговорил верзила, вперяя в него угрюмый взгляд. – Мы, значит, тебе благо сотворили, а заплатить ты сам обещал. Мы люди бедные, у нас каждая кроха на счету.

      – Конечно, заплачу, – спокойно ответил парень, – только поблизости я не вижу ни кабака, ни таверны, ни даже какого-нибудь человеческого жилища. Мы ведь вроде договаривались на два кувшина вина?

      Менестрель захихикал, пряча, впрочем, глаза от прямого взгляда парня:

      – За пение мое отблагодарить меня особо надо! Тут уж два кувшина маловато будет…

      Поднялся и гном, поигрывая тяжелым кнутовищем.

      – Ну, хорош, – хрипло выговорил детина. – Чего тут непонятного? Выворачивай карманы да вали с нашей телеги. А поклажа, само собой, с нами поедет. А будешь фордыбачить… – и он вытащил откуда-то из-за спины длинный нож с грубо вытесанной деревянной рукояткой, – дошло? Раз – и под тину…

      Парень наклонился вперед, чуть приподнялся, словно для того, чтобы на самом деле достать кошелек. Широкоплечий оборванец настороженно следил за каждым его движением – устрашающего вида нож, вроде того, каким крестьяне обычно забивают домашнюю скотину, был приставлен к боку незнакомца. Что произошло в следующее мгновение, наверняка не понял никто из троицы. Парень коротко и быстро всплеснул обеими руками, одновременно неожиданно и как-то странно извернувшись всем телом – и верзила, жалобно вякнув, кувыркнулся с телеги спиной вперед и с шумом скатился по крутому берегу в заросли осоки.

      Незнакомец стоял на телеге, выпрямившись в полный рост. Должно быть, он успел вскочить на ноги из неудобной для боя сидячей позы в самый момент удара. Менестрель взвизгнул и прижался к борту телеги, увидев в руках парня тот самый нож, который мгновение назад крепко держал верзила.

      Гном, оскалившись, взмахнул кнутом – длинный плетеный ремень, словно язык гигантской змеи, со свистом обвился вокруг правой кисти незнакомца. Парень не стал даже перебрасывать нож в другую руку. Кажется, он так и продолжал глядеть на менестреля, и головы не повернув в сторону гнома. Он с силой поднял вверх захваченную руку и резко дернул на себя, одновременно обрубая ножом ремень, в результате чего гнома, не успевшего выпустить кнутовище, швырнуло из телеги в прибрежную осоку с другой стороны моста.

      Незнакомец тряхнул правой рукой. Обрывки веревочного ремня и нож-свинокол упали на дно телеги. Этот стук и вывел обомлевшего менестреля из полуобморочного состояния.

      – Добрый господин! – захрипел он, мотая от ужаса патлатой головой и силясь влезть на борт телеги, но все оскальзываясь вспотевшими ладонями; в выпученных его глазах отразилась бешено работающая мысль. – Добрый господин! Поелику существо я невинное и беззащитное, этими злыми разбойниками коварно плененное… выражаю вам горячую благодарность за освобождение…

      Путник сунул руку за пояс.

      Менестрель, которого осенила вдруг полубезумная