Кровавая весна. Дем Михайлов

свой белоснежный мех кровавыми пятнами.

      Крики, стоны и хрипы агонии на короткое время заполнили узкое ущелье. Совсем ненадолго. Я еще успел добить подранка со сплющенным тазом, с воем пытающегося уползти прочь. А потом все закончилось. Столь же быстро, как и началось.

      «Мало!» – буквально простонал Трехпалый, встряхивая головой. С его оскаленной пасти срывалась кровавая слюна и пена. «Мало!»

      «Мало», – со столь же большим разочарованием согласился я.

      Я толком не успел сосчитать шурдов и пауков, пожаловавших к нам в гости. Но их было не больше двух десятков. Может, на пару-другую тварей больше. Где-то с десяток мерзких костяных пауков.

      Против четырех сгархов, меня и десяти стрелков, залегших в сугробах чуть дальше по ущелью, шурды не смогли поделать ровным счетом ничего. Вернее, кое-что они сделать все же сумели – они умерли.

      «Нет!» – мысленно крикнул я одному из сгархов, решившему поиграть с последним шурдом.

      Прямо-таки гигантский кот и уродливая мышка. От небрежных тычков когтистой лапы прижавшийся к скальной стене шурд с гребнем поводыря на сплющенной макушке орал и обливался кровью из многочисленных порезов. Сгархи – это не милые и тупые зверушки. Они разумны и крайне злобны к своим врагам. Обожают вымещать ненависть и приносить врагам страдание. Осуждать их я не собирался – им было за что мстить.

      «Надо убить!» – с яростью прошипел сгарх, занося лапу для следующего удара.

      – Надо, – хрипло произнес я, снимая шлем. – Чуть позже я отдам его тебе, мой снежный брат.

      Сгарх неохотно отступил на шаг, продолжая нависать над уродцем, словно бог возмездия.

      Крови вокруг поводыря было столько, что сразу становилось ясно – он не жилец. Я поспешно зашагал к нему, по пути наступив на мертвую ладонь со скрюченными грязными пальцами. Она лишь хрустнула под подошвой, словно влажный сучок.

      – Ты, – прошипел я, – знаешь наш язык, тварь? Знаешь?!

      – Почему такой, как ты, на их с-с-стороне? – изнемогая от боли и ужаса, отозвался шурд. – Ты из наш-ш-ши-и-их…

      – Перебьешься, ублюдок, – сплюнул я. – Почему вас было так мало?! Сколько еще на подходе?

      – Этого хватало… – едва слышно ответил шурд. – Хватало, чтобы загнать добычу… вы помешали… Вы вс-се с-скоро умрете!

      – Мне уже много раз это говорили, – усмехнулся я, лихорадочно пытаясь сообразить, какие вопросы задать умирающему шурду. Долгой беседы не получится.

      – Он вос-с-стал! – с торжеством выплюнул поводырь. – И он придет за вами! Так же, как и за теми людиш-шками с ос-строва! Он привел нас-с туда! Он показал, как захватить! Приведет и с-сюда!

      Похоже, шурда расспрашивать не придется – он просто жаждал выговориться. Тем лучше.

      – Кто восстал? – рявкнул я. – Имя!

      – Вс-се знают его великое имя! Вс-се! Знают и не осмеливаются произнес-сти! Тарис-с-с! Тарис-с-с! Тарис-с-с! Тари…

      Дернувшись всем телом, шурд-поводырь захрипел и