.

что главным счастьем Поли было обуть лоха. Ни музыка, ни шоу, ни еда (хотя он очень любил поесть), ни даже удовольствие от общения с его обожаемой Филлис – ничто не доставляло Поли такой радости, как осознание факта, что он прямо сейчас кого-то грабит, причём совершенно безнаказанно.

      Где-то через полгода работы в таксопарке я начал помогать Варио с азартными играми. Целыми днями мы с Бруно Фаччоло собирали столы для игры в кости – точно такие же, как в Лас-Вегасе. А по ночам я возил крупных игроков из точек сбора – вроде кондитерской под эстакадой на Либерти-авеню или «Деликатесной лавки Эла и Эвелин» на Питкин-авеню – в квартиры и магазины, где в ту ночь шла игра. Пару раз игры устраивались и в моей собственной школе № 149 на Евклид-авеню. Малыш Варио подкупил школьного сторожа. Моей задачей было высматривать копов, особенно тех, что в штатском, из спецотдела или штаб-квартиры полиции, которые в то время в основном трясли азартные игры. Насчёт местной полиции можно было не беспокоиться. Она была у нас в кармане. Оказалось, что на этих «штатских» у меня нюх. Они обычно носили рубахи навыпуск, чтобы скрыть пистолеты и наручники. Всё время ездили на одних и тех же грязных «плимутах». Мы переписали все их номера. Но главным признаком был наглый вид, с которым они расхаживали или разъезжали по улицам, типа: «А ну всем сосать, я коп!». Я таких узнавал за версту. Выкупал сразу же.

      Наши азартные игры были великолепны. Обычно собиралось человек тридцать-сорок. Богатеи из Швейного квартала Манхэттена. Бизнесмены. Владельцы ресторанов. Букмекеры. Профсоюзные боссы. Врачи. Дантисты. В то время нельзя было запросто слетать на ночь в Лас-Вегас или съездить в Атлантик-Сити, поэтому они шли к нам. А ещё к нам приходили практически все умники города. Игрой управляли профессиональные команды, но деньги контролировали братья Варио. Они вели записи и держали кассу. Профи же получали твёрдый гонорар или процент, в зависимости от договорённости. На Поли работали те же самые люди, что устраивали игры в казино или, для развлечения, на всяких мероприятиях. Карточными играми управляли дилеры, игрой в кости – боксмэны и стикмэны, как и в обычном казино. Были тут и швейцары – парни из нашего таксопарка, – которые проверяли всех пришедших; а проигравшимся всегда были готовы помочь деньгами ростовщики, тоже, разумеется, за долю малую работавшие на Пола. С каждой ставки в пользу «дома», то есть Поли, отчислялось пять-шесть процентов, а специально приглашённый бармен обеспечивал бесперебойную подачу напитков.

      Моей обязанностью на играх было бегать за кофе и сэндвичами в «Деликатесную лавку Эла и Эвелин», однако вскоре я смекнул, что заработаю больше, если стану делать сэндвичи сам. Пришлось хорошенько потрудиться, зато я смог поднять несколько лишних баксов. Через пару недель Эл и Эвелин подошли ко мне на улице. Пригласили в лавку. Объяснили, что хотят поговорить. Времена нынче трудные, сказали они. Из-за моих сэндвичей они потеряли кучу заказов от игроков. У них ко мне предложение.