Гарем. Бертрис Смолл

и упал ниц перед султаном.

      – Да, сын мой?

      – Мой господин, мне, конечно, нечего и помышлять о том, чтобы сравниться с тобой в щедрости и благородстве, но позволь попытаться? – С этими словами он достал из атласного кисета сапфир размером с куриное яйцо, дар багдадского халифа. – Прими в дар от меня, отец, этот незначительный пустяк.

      Широкий жест со стороны сына пришелся Баязету очень по душе. Он взял сапфир.

      – Для жемчужин отцовского гарема… – продолжил Селим.

      Он достал из венецианской вазы две пригоршни крупного жемчуга и вручил их третьей и четвертой кадине султана. Затем повернулся к Бесме: – А главному сокровищу султанского сераля я хочу преподнести опал из копей царя Соломона, хотя его огонь и красоту даже близко нельзя сравнить с твоим огнем и красотой. Он велик, но, конечно, меньше твоего сердца. Твоему сыну, любимому брату Ахмеду, я хочу подарить хор мальчиков, дабы он утешал его в краткие минуты печали и развлекал в долгие часы веселья.

      У Бесмы был такой вид, словно она только что проглотила ежа. Слава Богу, лицо ее было скрыто вуалью.

      – От моего имени, от имени сына и кадин великого султана благодарю принца Селима за его щедрые дары, – кисло проговорила она.

      – Неплохо, сын мой! – воскликнул султан. – Неплохо!

      С этими словами он поднял украшенную перстнями с драгоценными каменьями руку, объявил об окончании вечера и удалился, сопровождаемый свитой и кадинами. Затем построились и вышли гедиклис султанского гарема.

      Большой зал опустел, в нем остались только принц Селим, женщины его нового гарема и Хаджи-бей, который наконец смог вздохнуть облегченно и не скрывать своих чувств. Широко улыбаясь, он приблизился к принцу:

      – Пойдем, мой господин Селим. Я приготовил для тебя ночлег, а завтра после утренней молитвы ты со своим гаремом отправишься из Эски-сераля в дорогу.

      – Куда? Мне никто ничего не говорил, кроме того, что теперь я назначен правителем Крымской провинции, до которой два дня пути.

      – Много лет назад, мой господин, твой отец подарил твоей матери небольшой дворец, выходящий окнами на Черное море. Теперь он твой. Госпожа Рефет будет сопровождать тебя туда вместе с гаремом.

      – Да хранит тебя Аллах, мой старый друг, – ответил принц. – Со мной тетушка будет в безопасности. Кадины моего отца ненавидят ее за верность мне.

      – Знаю, – сказал ага. – На ее жизнь уже дважды покушались.

      – Что ты сказал?!

      – Не сердись, мой господин. Я говорю тебе это только для того, чтобы ты был настороже. Но пойдем, здесь даже стены имеют уши. Поговорим позже. – Он обернулся к девушкам, замершим в ожидании: – Следуйте за мной, дети мои. Пора отдыхать, час поздний.

      Покинув Большой зал, они прошли вслед за Хаджи-беем по длинным извилистым галереям в просторные покои, где их ожидала госпожа Рефет. Нехитрые пожитки девушек за исключением пижам были уже уложены перед дорогой.

      – Отдыхайте, дети мои. Завтра рано утром