Гарем. Бертрис Смолл

с телом!

      – Багдадский халиф дает двадцать тысяч золотых монет!

      «Святая Мария! – пронеслась в голове Джанет отчаянная мысль. – Таких денег не сыскать во всей Шотландии, что уж говорить о маленьком герцогстве Сан-Лоренцо! Я пропала!»

      – Герцог Сан-Лоренцо дает двадцать пять тысяч, дабы вернуть домой нареченную невесту своего сына! – крикнул Пьетро.

      Джанет прошептала еле слышно:

      – О, прости! Прости меня, Богородица! В знак благодарности за мое вызволение я поднесу тебе эмалированную серебряную статуэтку с настоящими сапфирами вместо глаз!

      – Двадцать пять тысяч, – дразнящим голосом повторил Абдула бен Абдула. – Кто даст больше?

      Он с надеждой оглядел комнату. Цена была, что и говорить, высока. Все молчали. Пауза затягивалась. Джанет с облегчением вздохнула, а Абдула уже поднял свой молоточек, чтобы подвести окончательный итог торгам, но тут раздался голос:

      – Турецкий султан дает тридцать тысяч золотых монет! – К возвышению, на котором стояла девушка, вышел высокий и стройный мужчина, облаченный в богатые восточные одежды. – Я Хаджи-бей, старший евнух султанского гарема. – Он швырнул в руки счастливому Абдуле тяжелый кошелек. – Пересчитай.

      Джанет взглянула на незнакомца из-под полуопущенных ресниц. Рядом с ним все остальные купцы выглядели карликами. Несмотря на то что в его лице проступали явно негроидные черты, девушка не сомневалась в том, что он полукровка. Кожа его не была черна как смоль, но имела приятный золотисто-шоколадный оттенок. Чуть раскосые глаза мягко взирали на нее из-под тяжелых век. Высокий лоб, бритый наголо череп, на котором красовался небольшой зеленый тюрбан, тонкая переносица и широкие трепетные ноздри, полные чувственные губы. Его тело не было вялым и дряблым, что считалось непременной отличительной чертой большинства евнухов. Это был высокий и крупный, но не толстый мужчина.

      Наряд его был великолепен. Открытый длинный халат салатового цвета, отороченный по обшлагам и на рукавах темным блестящим соболем и подбитый изнутри золотистой тканью. Под халатом расшитая красным шелком парчовая рубаха, широкий золотистый кушак, украшенный множеством мелких жемчужин и изумрудов. На тюрбане красовались большой изумруд-кабошон и перо белой цапли, а на ногах были мягкие сапоги из темно-коричневой кожи без каблуков. Длинные изящные пальцы его были унизаны перстнями, а на шее покоился тяжелый золотой медальон в виде головы льва.

      Пьетро ди Сан-Лоренцо вскочил со своего места.

      – Я протестую! Ты уже поднял свой молоток, чтобы окончить торги, – крикнул он, обращаясь к Абдуле бен Абдуле. – Девушка моя!

      – Но я же не опустил его. Если ты, высокий гость, хочешь продолжить торг, я не против.

      Хаджи-бей беззлобно усмехнулся:

      – Да, благородный господин, если ты намерен поднять мою цену, я не стану возражать.

      Пьетро обернулся к остальным присутствующим:

      – Ваши собственные религиозные законы запрещают проведение