Как перевоспитать герцога. Меган Фрэмптон

о своем нежелании ехать с ним, тот лишь равнодушно пожал плечами.

      – Если вы не хотите, никто вас заставлять не станет. Но вам придется положиться на наш с мисс Лили вкус и поверить, что мы выберем для вас все самое лучшее.

      Можно было не сомневаться. И, конечно, когда он будет покупать ей одежду, она будет стоять с ним рядом. И некому будет разбавить компанию и понизить градус напряженности.

      Роуз кивнула не глядя; она была слишком занята кормлением Мэгги, которой, похоже, тоже не очень нравилась копченая селедка.

      Герцог поверх головы девочки взглянул на Лили, и она увидела искорки смеха в его глазах. Словно он знал, что с ней творится при мысли обо всех тех долгих минутах, что им предстоит провести наедине друг с другом. И даже не о минутах, а о часах!

      – Через полчаса выезжаем, – резюмировал герцог.

      Лили очень старалась сохранить бесстрастное выражение лица.

      – Конечно, ваша светлость. Я только попрошу одну из горничных присмотреть за мисс Роуз, если это вас устроит.

      – Делайте то, что считаете нужным. Меня устроит все то, что устроит вас.

      Он был бы просто идеальным работодателем, если бы так разрушительно не действовал на ее психику. Разумеется, Лили не стала говорить об этом вслух.

      Убедившись в том, что Роуз остается в надежных руках Этты и в окружении милых ее сердцу старых знакомых, мистера Сопелкина и Мэгги, и еще одного нового друга – рыжего кота, которого Лили видела вчера в обществе герцога и которому Роуз сегодня дала имя Апельсин, Лили отправилась поджидать герцога в фойе. Лакей подал ей плащ, и девушка не могла не заметить, что в контексте роскошного особняка герцога Резерфорда ее плащ выглядит еще более жалким и потрепанным, чем ей до сих пор казалось. Неудивительно, что он решил, будто она покупает одежду у старьевщика.

      – Вы уже оделись? Пойдемте, – отрывисто бросил герцог и, первым подойдя к двери, вышел из дома, даже не подумав придержать дверь для нее. Надо признать, что сегодня герцог не отличался избыточной галантностью. Но с этим жить можно.

      Лили мелко семенила следом, не успевая за его широким шагом. Оставалось надеяться, что герцог не прикажет кучеру трогать, не дождавшись, пока его нерасторопная гувернантка вскочит на подножку кареты.

      Лили бегом бросилась к карете, но вдруг увидела торчащую из глубины салона руку. Руку герцога, разумеется. Даже его отдельно взятая рука обладала какой-то особой аристократической аурой. Лили уцепилась за протянутую руку и, забравшись в салон, устроилась напротив герцога, сидящего по ходу движения. В салоне экипажа было темнее, чем снаружи, и глазам потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к полумраку. Однако ушам ее не требовалось ни к чему привыкать.

      – Садитесь рядом со мной, – скучающим тоном приказал герцог.

      – Но для чего… Хорошо, как скажете, – вовремя спохватившись, ледяным тоном сказала Лили, пересаживаясь к герцогу.