Царь-Космос. Андрей Валентинов

твоей фамилии – по году каторги!» Но – выручил. Лавр Георгиевич служил тогда военным агентом в Китае. Ему поручили важную инспекцию на нашем секретного объекте возле озера Челкель. Он как раз возвращался и вызвал меня телеграммой в Кашгарию, в город Янги-Шар, там мы и поговорили. В 1909-м Академия Наук с благословления Генерального Штаба организовала в Туркестане комплексную экспедицию, мне был поручен археологический сектор. Наши сотрудники направлялись в основном в Китай и Внешнюю Монголию, но два раза мы забирались очень далеко, в самое сердце Тибета. А чтобы внимание властей не слишком замечалось, финансирование для виду шло через «Ферганское общество по добыче редких металлов»…

      – Погодите, погодите! – взмолился Леонид. – Александр Александрович, вы понимаете, что говорите? Корнилов, значит, главный шпион, а вы – при нем.

      Артоболевский дернул плечами:

      – Я занимался наукой. Археология, этнография, отчасти фольклористика. В шпионы меня не взяли, видать, способностей не было. А в остальном… Мы служили стране, Российской Империи, защищали ее интересы на Востоке. Научная работа, среди прочего – это изучение вероятного театра военных действий. От каждой экспедиции остаются хорошие карты. А шпионаж… Агенты Лавра Георгиевича добывали правительству нужные сведения, боролись с английской и турецкой разведкой. Кстати, наши археологи по сравнению с британскими – образец пацифизма и научной чистоты, вы уж мне поверьте. Если сейчас за это расстреливают, значит, так тому и быть… Кстати, когда я попытался все это объяснить следователю, выяснилось, что он прекрасно осведомлен о моей работе. Так что никаких тайн, никаких конспираций – и смертный приговор. Можете объяснить?

      – Попытаюсь.

      Чекист неторопливо встал, подошел к зарешеченному окну, поглядел вверх, но не смог разглядеть небо, даже самый его краешек. Глухая стена, двойные стекла, ржавчина на старом железе… А он еще думал, что все интересное в жизни уже позади! Вот тебе, товарищ старший уполномоченный, задачка. Справишься?

      – Таких, как вы, Александр Александрович, никто не расстреливает. По горячке могли порешить еще в 1917-м, когда братва на улицах бузила. А после – шалишь, подобные люди пролетарской власти ох как требуются. Потому ответов может быть три. Я сейчас скажу, только вы ничего не отвечайте, потому как не мое это дело, а ваше.

      Повернулся, поглядел седому прямо в глаза. Умен ты, видать, археолог, но и мы соображалку имеем.

      – Первое. Не разобрались и решили шлепнуть за компанию. Девяносто девять буржуев в списке, одного не хватает. Может такое быть? Вполне, но не в вашем случае. Сами же сказали – следователь в курсе.

      Артоболевский согласно кивнул.

      – Второе – что-то лишнее знаете. Иные воспоминания потяжелее, чем цементный блок, весят. Сразу ко дну уйдете.

      Хотел пояснить, отчего про блок вспомнил, но сдержался. Эх, Жора, худо без тебя!

      – Может такое быть? Едва ли. Вы на науку работали и на внешнюю разведку. От таких знаний стране только польза,