Алтарь победы. Чингиз Абдуллаев

для американцев, – пояснил Физули. – Мне дал его их связной в Кандагаре. Пришлось долго заучивать наизусть.

      – Значит, они смогли прислать своего связного в Кандагар, – поняла она.

      – Нет. Это был завербованный агент из местных жителей. В отличие от вашей разведки они не столь дорожат таким агентом, как я. Решили, что можно рискнуть, выводя на меня местного жителя.

      – Похоже, вы правы, – согласилась она. – Я еще раз продиктую вам номер. Сможете запомнить?

      Она вторично продиктовала код и номер телефона, по которому он должен был звонить. Физули закрыл глаза, попытался сосредоточиться. Открыл глаза. Затем покачал головой.

      – Нет, – сказал он мрачно, – я не смогу запомнить. Раньше мог, а после ранения и многомесячной комы не могу. Меня не зря списали на пенсию. Это в детективных романах у разведчиков абсолютная память. У меня ее не осталось. Я запишу номер и попытаюсь его заучить. И потом сожгу эту бумагу.

      Саида хотела возразить, но, взглянув на него, передумала. Физули как раз повернулся к ней левой стороной, и она увидела его шрамы, заметные даже под волосами. Она не стала больше ничего спрашивать и еще раз продиктовала номер. Он достал ручку и записал все на листок бумаги, лежавший перед ним. Саида надела свой хиджаб, закрыла лицо. Протянула ему руку.

      – До встречи.

      Гусейнов пожал ей руку. После ее ухода в комнате еще долго витал аромат французского парфюма. Он понюхал свои руки. Впервые за много лет они пахли столь своеобразно. И в эту ночь он впервые заснул крепким сном, его не тревожили кошмары.

      Где-то в окрестностях Кандагара. Афганистан. За два с половиной месяца до дня «Х»

      Три всадника ехали по пустыне – одна женщина и двое мужчин, вооруженных винтовками. Четвертая лошадь везла тюки с грузом. Небольшая группа шла по отлогим холмам, направляясь к известному им месту, где они собирались сделать привал.

      Если бы кто-то наблюдал за этой группой, то принял бы их за обычную семью, совершавшую переход в окрестностях Кандагара вдоль течения реки Тарнак. В этих безжизненных местах переходы совершались таким образом, чтобы не слишком удаляться от реки.

      Один из мужчин поднял голову, глядя на заходившее солнце, обернулся к своему спутнику.

      – Скоро зайдет солнце, – крикнул он ему.

      Второй подъехал ближе. Большой платок, наброшенный на голову, не позволял разглядеть черты его лица.

      – Сколько нам еще осталось?

      – Не больше часа, – уверенно ответил первый, – мы успеем на место еще до захода.

      – Это очень важно, – кивнул его собеседник, – они следят за всеми передвижениями в этом районе с помощью своих спутников. Пусть видят, как мы подъедем к дому. Нас уже ждут?

      – Они находятся там уже два дня, никто не выходит из дома.

      – И учти, Мансур, что нужно разговаривать так, чтобы не поднимать головы. Спутники видят не только наши перемещения. Они могут зафиксировать наши лица, а специалисты даже прочитать по губам, о чем именно мы говорим.

      – Проклятые