Ах, эта волшебная ночь!. Алина Кускова

с ознобом рыжая девица, обходя Пародонтова.

      – Шутишь, – ответил хозяин, – а мы уже не надеялись. Клементина! Клементина! Аделаида приехала!

      – Что ты говоришь?!

      С лестницы второго этажа шумно скатилась грузная отчаянно молодящаяся дама, ровесница хозяина дачи. Судя по всему, она успела одеться к семейному ужину и выглядела довольно презентабельно.

      – Адочка! – закричала Клементина Бенедиктовна и бросилась на шею Анжеле Смирновой.

      – Ох! – испугалась Юлька. – Вы нас не так поняли…

      – Так ты не одна?! Проходите, дорогая, проходите, не стесняйтесь! – Дама подбежала к Юле и принялась ее обнимать. – У нас все по-свойски, по-родственному, по-простому… Аполлинарий! Евгений! Папа! Наша Аделаида приехала!

      – Это которая Аделаида, – раздался звучный мужской голос, и показался привлекательный мужчина довольно плотного телосложения. – Наша Аделаида из Урюпинска, что удачно вышла замуж за шведского миллионера? Сто лет ее не видел! То есть, – он смутился, остановив взгляд на Юльке, – я хотел сказать, что никогда ее не видел…

      – Это я Аделаида из Урюпинска, – отстранила его от подруги Анжела. – Я вышла замуж за миллионера!

      – У нас гости? – в коридор заглянул высокий худощавый юноша в костюме Деда Мороза. – Ого-го, какие Снегурочки!

      – Евгений, это твоя тетя Аделаида из Урюпинска, которая по Интернету нашла себе миллионера, – поспешила представить Анжелу Клементина. – И недавно вышла за него замуж, – добавила она игриво.

      – Я успела овдоветь, – нагло соврала Анжела.

      – Ты что? – прошептала ей Юля. – А если…

      – Никаких если! Столько мужчин, нужно прикинуться беззащитной.

      – Овдоветь?! – Константин Бенедиктович перестал трясти газеты (чем благополучно занимался все время разговора) и уставился на Анжелу восхищенным взглядом. – Пардон, мадам, я тоже в некотором роде вдовец! И мой сын – совершенный холостяк, развелся уже лет пять назад…

      – Два года назад развелся, папа, – поправил его Аполлинарий, который помогал Юльке стянуть замерзшее пальто.

      – Какая разница, – обрадовалась Клементина, – у нас еще и неженатый племянник есть! – и указала на Евгения. – Ох, какое горе, – она пустила слезу, разглядывая траур – черные вечерние платья подруг.

      У Анжелы платье было с неприлично глубоким вырезом.

      – Я уже оправилась, – махнула она рукой и, вытащив из копны рыжих волос серебристую заколку, сделала вырез более приличным.

      – Время лечит… – начала было Клементина, но, прикинув, насколько мало прошло времени между бракосочетанием и похоронами, свернула тему. – Пройдемте, господа, в гостиную! Какая у нас сегодня радость! Папа, папа! Ты не спишь? Аделаида приехала.

      Анжела подошла к старику, дремавшему в кресле под клетчатым пледом, и почувствовала себя преступницей. Врать ему не хотелось! Стариков всегда жалко, тем более, дедушка выглядел еще беззащитнее, чем они с Юлькой.

      – Наденька? –