Люди-торпеды. Максим Шахов

фотоснимки и печатные страницы, выискивая малейшую зацепку. Что-то тут было не так! Это «что-то» промелькнуло в его сознании несформировавшейся мыслью еще в кабинете помощника Президента. Теперь он не столько вчитывался в текст, знакомый уже наизусть, и не так пристально вглядывался в мелкие детали снимков, как надеялся вернуть себя в то же состояние осознания уже замеченной вскользь неточности...

      Кафе, столик, газета. Улица, лоток, опять газета. Пожилой господин, зазывала-торговец. Вокзал, кассы, вновь газета в руке...

      Они хотели, чтобы мы поверили во все это. Они сделали и подбросили фото. Они упирают на газету, как на некий опознавательный знак, пароль. Значит, это на самом деле не так. Значит, дело в чем-то другом. Фу, черт, совсем можно запутаться. Надо быть попроще. Что же все-таки показалось подозрительным? Гера вглядывался в такое знакомое лицо Редина. В общем-то, молодое лицо, а волосы седые. Шрам на левой щеке...

      Секундочку! Вот она, особенность! На всех трех «вокзальных» фотографиях не видно лица Сергея. Седые волосы есть, шрам запечатлен, но все вполоборота или вообще почти сзади. Неудачно выбранный фотографом ракурс? Это после-то чуть не десятка полноценных лиц Редина в кафе и на улице?! Даже не смешно.

      Что-то еще заинтересовало Талеева. Подойдя к окну, он начал пристально всматриваться в одну конкретную точку на всех вокзальных фотографиях. Потом, порылся, больше для порядка, в ящиках письменного стола, но не нашел самой простой лупы. «Черт», – выругался про себя Гера и схватился за телефонную трубку.

      – Ну-ка, Сеня, включай свою аппаратуру на прогрев, я тебе через 10 минут подвезу одну проблемную фотографию, а ты мне ее отсканируешь, отретушируешь и от... В общем, готовься, бабка, к тебе журналист едет!

      А заинтересовала Талеева еще одна общая особенность этих трех снимков. Одна точка. В самом прямом смысле. Еле заметная точка на мочке левого уха Редина. Многократно увеличенная на мощном компьютере, приближенная чуть ли не на весь экран, подчищенная, она безусловно выглядела не зарастающим следом от постоянно носимой там серьги!

      Запечатленный на фотографии человек был лишь искусно загримирован под Редина. В этом теперь не было сомнений. Как и в том, что Сергей действительно был и в кафе, и на улице. Первые кубики мозаики заняли свои родные места: завлечь Редина на вокзал не получилось, или это даже не пытались сделать, чтобы не сорвать всю операцию. Его похитили где-то между отелем и улицей с торговцем. Всего-то два квартала. А всю игру с фотографиями затеяли, чтобы изначально направить поиски по ложному следу. Вот только мотивация похищения выглядела какой-то малоубедительной.

      «Черт с ней, с мотивацией, – решил Талеев, – нам слишком дорого время, чтобы выстраивать безукоризненно полноценные версии, а потом отметать их одну за другой. У нас будет свой, «неправильный» метод: я рвану вперед за любой заманчивой версией, а ребятишки подчистят «хвосты» самостоятельно».

      Первой понравившейся идеей оказалась нестареющая