Ведьмин камень. Марина Серова

С вами говорит журналистка Казакова. Сергей Дмитриевич должен был предупредить вас...

      – Да, он звонил, я в курсе. Чем обязан?

      – Хотелось бы поговорить о деле Лютиковой, которое вы ведете.

      – Пытаетесь накопать материальчик на статью?

      – Вообще-то да. Я получила задание в редакции найти интересный материал на тему бытовых семейных разборок...

      – Думаете, в деле Лютиковой все так интересно? Уверяю вас – суровая проза жизни, ничего больше!

      – Ну, Леонид Максимович, можно мне все-таки там покопаться? Дело в том, что за последнее время не случалось ничего такого... из ряда вон выходящего. А статью скоро сдавать. Что мне делать?

      Я говорила капризно-кокетливым тоном, и сердце мужчины дрогнуло. Пожалел-таки бедную девушку.

      – Хорошо, подъезжайте, что ж с вами делать! Попробую вам помочь...

      – Спасибо!

      Меньше чем через час я подходила к кабинету номер одиннадцать, на двери которого висела металлическая табличка «Следователь капитан Удовиченко Л.М.». Я постучала, и мужественный баритон ответил из глубины комнаты:

      – Да, да!

      Капитан Удовиченко оказался довольно приятным внешне мужчиной лет тридцати с небольшим. Он сидел за средних размеров письменным столом, заваленным бумагами, папками, ручками, коробками со скрепками и прочими такими нужными следователю канцелярскими принадлежностями. Леонид Максимович поднял на меня глаза и посмотрел пристально. Мне стало даже не по себе под его пронзительным взглядом. Чего это он на меня так уставился? Дырку во мне хочет проглядеть? Я смутилась и залепетала:

      – Еще раз здравствуйте. Я журналистка Полина Казакова, приехала вот ...

      – Полина, ты?!

      Я просто опешила. На каком основании он мне, совершенно незнакомому человеку, «тычет»?

      – Ты что, не узнаешь меня?

      Капитан Удовиченко вдруг рассмеялся. А я стояла в дверях все еще в недоумении.

      – Вижу, что не узнала! Богатым, значит, буду. Да ты проходи, чего дверь караулишь? Боишься, украдут?

      Он снова рассмеялся, демонстрируя мне свой белозубый рот, а потом сказал:

      – Вспоминай! Институт. Отделение юриспруденции. Поток... Группа...

      Я чуть не подпрыгнула:

      – Леня! Неужели ты?!

      – Сам себе удивляюсь.

      – И как ты здесь?

      – Как видишь – капитана недавно дали.

      – Молодец. Ты сразу – сюда работать?

      – Почти.

      – Семья?

      – Да, женился, и ребенка родили. Дочке Дашутке третий год пошел. У родителей жены живем. А ты как? С чего это вдруг в папарацци подалась? Кто-то из наших говорил, что ты вроде на кирпичный завод устроилась юрисконсультом... или что-то в этом роде?

      Я на секунду замялась: сказать Леньке правду или не стоит? С одной стороны, он свой, учились вместе, в параллельных группах. С другой стороны, все-таки он – мент. У них своя правда, свой взгляд на жизнь. Кто его знает, как он поведет себя? Я решила пока промолчать.

      – Да вот знаешь...