Секретный туннель. Сергей Зверев

и стингеров. Если ты, сидя в прохладных кабинетах, забыл, что это такое, я тебе напомню: два выстрела – и ваши вертолеты превратятся из грозных машин в большое огненное облако, и ваши горелые кишки разлетятся примерно на полмили, так что хоронить будет некого. Или нечего, но тебе это уже будет без разницы. Ты все понял, герой? Не надо искушать судьбу. Я сейчас отлично вижу, как ты скрипишь зубами, играешь желваками и потеешь от злости – у меня очень хорошая оптика… Двадцать минут и ни секундой больше! Полковник, ты даже не представляешь, как тебе и твоим людям сегодня повезло. Так что можешь дома поставить вашей Святой Деве самую большую свечку… А теперь переключись и подтверди, что ты все понял!

      – Да, я все понял. Отбой связи. – Полковнику очень хотелось швырнуть рацию в какую-нибудь стену, а еще лучше – о камень, чтобы только мелкие пластмассовые осколки брызнули по сторонам, но ни стены, ни подходящего камня поблизости не было, лишь беловатый песок поскрипывал под ногами. – Лейтенант, сколько они еще будут возиться с этими чертовыми собаками?! Даю вам десять минут! Если через десять минут кто-то еще не заберется в вертолет – останется здесь кормить москитов. Пилоты, у вас, надеюсь, все о’кей?

      Капитан ВВС, старший среди членов экипажей вертолетов, флегматично повел плечом, обтянутым летным комбинезоном, что должно было означать, вероятно, что-то вроде: «У нас, полковник, всегда все о’кей!»

      Ровно через девять с половиной минут пилоты защелкали тумблерами и начали запуск двигателей. Лопасти чуть дрогнули, поплыли по кругу и начали плавно набирать обороты, с шипением и свистом разгоняя воздух и поднимая тучи пыли. Сначала один, через полминуты другой геликоптер мягко оторвались от земли, набрали высоту и, чуть наклонив носы, круто развернулись к северо-западу, ложась на обратный курс.

      Полковник, сидя на жесткой металлической скамейке, бросил прощальный взгляд на проплывающие внизу зеленые чащи и в который уже раз мысленно повторил почти все известные ему ругательства, проклиная и неведомых бандитов, и так блестяще проваленную операцию, и свою дурацкую самонадеянность.

      «Если бы я знал, что эти твари никуда не ушли, а преспокойненько сидят в сельве и ждут нас! Почему, почему они не ушли? Ответ напрашивается один: они остались для того, чтобы и нас уложить рядом с теми несчастными русскими и их наемными рабочими. Тогда почему они не тронули людей из нефтяной компании, которые прилетали за день до нас? Когда люди компании позвонили в столицу и сообщили о трагедии, им было приказано ничего не трогать и оставить все как есть до прибытия следственной группы… Потом прилетели мы. Один проводник с собакой напоролся на растяжку, второго они вместе с его подопечным подстрелили – это понятно, собака могла взять след. Что было потом? А потом они позвонили, связались с нами по рации. Рацию они забрали у геологов, вторую оставили специально для нас, мерзавцы.

      Тогда что получается? Если они планировали какие-либо переговоры с теми, кто прилетит,