Падение «Вавилона». Андрей Молчанов

электрическим звонком. Именно к этому обшарпанному металлическому ящику и тянулись вдоль основного ограждения провода, безнадежно подгнившие и требующие тотальной замены.

      Опутать периметр забора новыми проводами представляло собой задачу невозможную, во-первых, в силу элементарного отсутствия таковых, а во-вторых, для совершения данного трудового подвига требовались большое желание и энтузиазм, также напрочь отсутствующие, ибо ползать по забору с молотком и гвоздями мне предстояло исключительно в одиночку, так как привлечение зека к подсобным работам такого рода отрицали режимные соображения, а праздношатающихся солдатиков в роте не было – правами вольного времяпрепровождения располагал исключительно я.

      К тому же сам по себе прибор являл собой торжество конструкторской мысли идиота, не уяснившего в момент творения этого технического шедевра-урода очевидной истины: прочный провод не порвется, а хлипкий даст сотни ложных срабатываний.

      Улучив момент, когда караульные вышли во двор, я отсоединил аппарат от сети и разъемов, высоко поднял его над головой и, основательно способствуя величине G, определяющей силу земного притяжения, опустил ящик на чугунную плиту перед бездействующей по причине теплого месяца мая печкой-буржуйкой.

      Затем поставил прибор на место, с педантичностью опытного диверсанта-подрывника присоединив к нему обратно все до единого разъемы и тщательно проверив плотность соединений.

      – Ну что? – спросил меня озлобленный ночными перебежками по караульной тропе сержант, заглянувший в помещение.

      – Сейчас… проанализируем, – отозвался я, включая тумблером энергопитание.

      Внутри ящика, пережившего не отвечающее техническим правилам эксплуатации падение с высоты, что-то по-змеиному зашипело, контрольные лампочки, едва успев вспыхнуть, тут же печально погасли, и после краткой агонии ветеран караульного помещения испустил дух в виде ядовитого чада от горелой пластмассы.

      – На дембель откинулся, – ошарашенно прокомментировал сержант данное событие.

      – Отслужил, – скорбно согласился я. – Ничто не вечно под луной, как известно.

      – И что теперь? – вопросил сержант тупо.

      – Теперь караул будет спать спокойно, – твердо пообещал я. – А ротному доложишь: так и так, по причине моральной и материальной изношенности, обогатив атмосферу планеты экологически вредными газами, скончался прибор… как его… проволочно-разрывной сигнализации за инвентарным номером ноль – тридцать пять – шестьдесят один. Прибор восстановлению не подлежит. Заявляю это тебе как лицо компетентное.

      – Но…

      – Что «но»?.. Ты потрясен утратой? Или покойный способствовал пресечению хотя бы одного побега?

      – Какой там способствовал! Одна головная боль! – отозвался сержант уныло.

      – Тогда в чем дело?

      – Ты подтверди, что мы тут ни при чем, вот в чем дело! А то ротный подумает, караул с аппаратом чего нахимичил… Ребята тем более грозились…

      – Кончина