Взгляни на арлекинов!. Владимир Набоков

Айвор был милосердно-краток по телефону) она, все так же сияя, прильнула ко мне, и мы отправились в ее спальню для нашего заключительного «fairelamourir»{69}, как она это называла на своем нежном и беспутном французском.

      Айвор должен был зайти за нами в семь вечера. Я уже надел свой старый смокинг; Айрис бочком стояла у коридорного зеркала (самого лучшего и ясного в квартире), медленно поворачиваясь, чтобы узреть в ручном зеркальце, которое она держала на уровне головы, свой шелковисто-черный затылок.

      «Если ты готов, – сказала она, – пожалуйста, купи маслин. После ужина Айвор зайдет к нам, а он любит их к своему „постбренди“».

      Я спустился вниз, пересек улицу и, дрожа от холода (был сырой, безотрадный вечер), потянул дверь маленькой съестной лавки, находившейся напротив нашего дома. Шедший за мной человек придержал дверь своей крепкой рукой. На нем был плащ свободного кроя и берет; его смуглое лицо искажал тик. Я узнал лейтенанта Старова.

      «Ah! – сказал он. – A whole century we did not meet!»

      Его дыхание отдавало каким-то специфическим химическим запашком. Однажды я попробовал нюхнуть кокаин (отчего меня только стошнило), но это был какой-то другой наркотик.

      Он стянул черную перчатку для того обстоятельного рукопожатия, каким мои соотечественники считают обязательным сопровождать любое «здрастедосвиданья», и отпущенная дверь ударила его между лопаток.

      «Pleasant meeting! – продолжил он на своем курьезном английском (не бахвалясь, как можно было бы подумать, но используя его по какой-то неосознанной ассоциации). – I see you are in smoking.{70} Banquet?»

      Платя за оливки, я отвечал ему по-русски, что так и есть, ужинаем с женой в ресторане. Воспользовавшись тем, что к нему обратилась продавщица за следующей транзакцией, я уклонился от прощального рукопожатия.

      «Что ты наделал! – воскликнула Айрис. – Нужно было взять черных, а не зеленых!»

      Я сказал, что идти за ними отказываюсь, так как не желаю вновь столкнуться со Старовым.

      «О, это прегадкий тип, – сказала она. – Можно не сомневаться, что теперь он явится к нам в гости, в надежде хлопнуть „вау-дач-ки“. Сожалею, что тебе пришлось с ним говорить».

      Она кинулась отворять окно и высунулась наружу как раз в ту минуту, когда Айвор выбирался из таксомотора. Она послала ему полный воодушевления поцелуй и крикнула, иллюстративно маша руками, что мы, мол, уже спускаемся.

      «Как было бы хорошо, – сказала она, когда мы торопливо сходили вниз, – если бы на тебе был оперный плащ. Мы бы оба укрылись под ним, как те сиамские близнецы из твоего рассказа. Ну же, не отставай!»

      Она влетела в объятия Айвора и в следующий миг уже сидела в таксомоторе – цела и невредима.

      «„Paon d’Or“, – распорядился Айвор, и автомобиль тронулся. – Рад тебя видеть, старина, – сказал он мне с явственным американским акцентом (которому я во время ужина робко пытался подражать, пока он не проворчал: „Очень смешно“)».

      Ресторана «Paon d’Or» больше нет. Хотя и не особенно изысканный, но

69

Fairelamourir. – Как заметил Б. Бойд, в этом неологизме, образованном от фр. faire l’amour (предаваться любви), содержится глагол mourir – «умирать», что можно рассматривать как указание на смерть Айрис.

70

I see you are in smoking. – Английское слово «smoking» (курение), которое ошибочно употребляет Старов вместо английского «dinner jacket», перешло в русский язык в значении черного вечернего пиджака с атласными или шелковыми лацканами от английского «smoking jacket» (пиджак для курения).